не всех?
– Западная часть изучена хуже остальных, сама же знаешь, – он с трудом открывает глаза, исподлобья смотрит на подругу. – Идти всё равно придётся.
Он жадно допивает остатки воды. Достаёт из сумки ещё два усыпляющих баллончика. Один протягивает мне.
– Последние. Надеюсь, хватит. Запомнила, что делать?
Конструкция несложная, я киваю. На этот раз идём медленнее, внимательно смотря по сторонам, выхватывая каждое движение. Качнётся ветка – замираем. Скрипнет ствол – напряжённо всматриваемся в лес. Клетки здесь стоят на гораздо большем расстоянии, видимо, хищники собраны наиболее опасные.
– Постой.
Кит останавливается. Тик тоже. Я напряжённо всматриваюсь в островок высокой травы впереди. Её ветер качает, или скрывается кто-то, готовясь напасть? Но время проходит, никто не выскакивает с оглушительным рычанием.
– Там, – говорю одними губами и показываю вперёд. – Там определённо кто-то есть.
Тик медленно движется в указанном направлении, чуть отведя в сторону руку с оружием. Напряжение достигает пика, он в любую секунду готов сделать выстрел. Несмотря на запрет, мы, пригибаясь, крадёмся за ним. Островок снова шевелится. До нас доносится еле слышный стон. Человеческий стон. Едва не споткнувшись о ноги Тика, лечу вперёд, наплевав на безопасность.
– Сель, стой!
Он, не прицеливаясь, выпускает пулю. Я не успеваю обогнать её. И когда склоняюсь над девушкой, что лежит в траве, та уже без сознания. По коже пробегает озноб. От звуков ли, которые доносятся со всех сторон? Нет. Оттого, что узнала её – ту, что сидела в школе передо мной.
И вновь всплывает в голове: я даже не спросила её имя.
Не сразу замечаю Кит и Тика, склонившихся над нами. Впрочем, девушка тут же убегает. Уже издалека доносится её крик, что она к Питу, нужно сообщить в лагерь. Кому сообщить, если почти все разошлись?
Тик отстраняет меня, пытается услышать дыхание.
– Пусти, – шёпотом прошу я, голос почти пропадает. – Я умею.
Пульс прощупывается, пусть и еле заметный.
– Куда попала пуля? Её можно вытащить?
Тик качает головой.
– Она мгновенно рассасывается, разносится с кровью по всем клеточкам тела. Обычно после таких выстрелов сон длится несколько минут, поэтому мы и закрепляем успех с помощью сонных баллончиков. Но… в общем, эти пули не рассчитаны на людей, они для животных. А их усмирить гораздо труднее. Боюсь, оцепенение продлится не менее пяти часов.
– Мы учились вместе, – сообщаю после нескольких минут молчания. – Мы практически не знали друг друга. Класс сформировали недавно.
Задумавшись, изучаю её лицо. Тёмные полукруги под глазами, впалые щёки. Сколько дней блуждала она, прежде чем оказаться в этом жутком месте? Как и Кор. Он выглядел ничуть не лучше. В животе что-то обрывается, как во время падения.
– Мне нужно в лагерь.
– Нам всем нужно в лагерь. Подожди немного, Кит вызовет помощь. Да толку-то… По такой чащобе