язвительно заметил Пирс, одарив ее ухмылкой, от которой каждая глупая девчонка на выданье упала бы в обморок от счастья.
– Смотри! – выпрямилась Вирджиния. – Мы почти на месте! Кажется, я вижу дом! – Глядя на Пирса, она расправила юбки. – Я не слишком похожа на деревенскую мышку?
– Да нет. Скорее, на городскую.
– Пирс!
– Я шучу. Ты великолепно выглядишь. Глаза блестят, щеки пылают. Поэтому я и сделал тебе предложение выйти за меня замуж, – дразнил ее Пирс.
– Ты не предлагал выйти за тебя замуж. Ты предложил удобное соглашение, по которому ты получишь все и сразу.
– Но это всегда входило в мои планы, – усмехнулся Пирс.
Вирджиния лишь покачала головой. Пирс был неисправим.
– Надеюсь, что я еще не в том отчаянном положении, чтобы выходить замуж по договоренности.
– Твоя проблема в том, что ты вечно витаешь в облаках. Тебе хочется какого-то непонятного единения душ, парящих над головами голубков, благословляющих супружескую постель.
– Просто я думаю, что два человека должны любить друг друга, когда женятся, вот и все, – сказала Вирджиния.
– Что за кошмарная мысль, – пробормотал Пирс.
Вот поэтому они никогда не поженятся. Пирс испытывает явную антипатию к браку. К тому же он предпочитает женщин с пышной грудью и белокурыми волосами, ничем таким Вирджиния похвастать не могла. Еще ему нравились сумасбродные женщины. Репутация Пирса была далеко не безупречной, хотя Вирджиния подозревала, что добрая половина скандалов, окружающих графа, подогревалась сплетнями обеспокоенных мамаш, чьи дочки сходили с ума от взглядов его темных глаз и бесшабашного поведения.
И потом, надо учесть тот факт, что он ей практически брат. В Уэверли-Фарм он проводит времени столько же, сколько в своем имении в Хартфордшире. На роль ее мужа он подходит точно так же, как и его кучер.
Экипаж остановился, Пирс вышел и помог ей спуститься. Вирджиния с открытым ртом уставилась на Марсбери-Хаус. Три просторных крыла из песчаника, отделанных камнем и соединенных четырьмя каменными башнями с медными куполами.
Внутри все было еще величественнее.
Пока слуги сопровождали их в танцевальный зал, Вирджиния успела заметить богатые гобелены, картины в золоченых рамах и шелковые портьеры.
О Господи, ей здесь нечего делать.
Неужели Пирс прав? Неужели герцог пригласил ее только потому, что неловко чувствовал себя из-за смерти Роджера? Нет, это лишено всякого смысла. Его даже на похоронах не было.
И все-таки какие еще у него были причины для подобного приглашения? Бал в Марсбери, который устраивают после скачек, – мероприятие особенное, куда доступ ограничен, и, хотя Поппи был третьим сыном графа, большую часть своей жизни он провел в седле на полях сражений, а не на таких изысканных балах, как этот. Вирджиния тоже не принадлежала к высшему обществу, и у нее никогда не было официального дебюта в сезоне.
Когда они вошли в танцевальный зал, Пирс повел ее в уединенный уголок, чтобы иметь возможность сориентироваться. Танцевальный