осветительные приборы с места на место. Толстощёкое существо в женском платье не переставало щёлкать хлопушкой и безостановочно напоминало всем номер дубля. Трое измождённых бурлаков тянули взад и вперёд тяжёлую тележку, гружённую массивной кинокамерой и пузатым оператором.
– Разгоните кто-нибудь эту чёртову массовку! – завизжал режиссёр и тряхнул седой творческой головой.
Невысокий человек с гитарой под локтем выскользнул из толпы и шепнул что-то режиссёру на ухо. Тот ошарашено поднял седые брови, и на его загорелом лице выразилось удивление, границы которого не выразил бы ни один физиономист.
– Но почему?
Человек с гитарой сунул руку за воротник и быстро, незаметно для других, показал служителю киноискусства удостоверение, после чего тот окончательно сник. Он перешёл на середину съёмочной площадки, остановился перед репетирующим главным героем в шикарном фраке и внезапно заорал ему в лицо:
– Вы что мне тут? Чем вы думаете, жалкий актёришко? Вас разве не обучали жить вашей ролью? Где азарт? Где слёзы? Куда вы подевали чувства? Что вы бубните текст, как теорему Пифагора на школьном экзамене? Я хочу увидеть ваше отношение к данному вопросу, а вы едва бормочете фразу. Покажите мне ваше отношение!
Актёр скучно оглядел режиссёра, лениво протянул слово «пожалуйста», расстегнул ширинку и показал своё отношение.
Массовка прыснула. Главная героиня заинтересованно вытянула тонкую несовершеннолетнюю шею. Помреж, будучи женщиной строгого воспитания, выпустила хлопушку и рухнула на землю от переизбытка эмоций. Актёр же моргнул несколько раз в сторону режиссёра, застегнул штаны и спросил, можно ли продолжать репетировать. Пухленькая гримёрша коротенькими пальцами растирала виски. Оператор развёл руками в растерянности:
– Я не успел заснять, не было команды «мотор».
– Кретин! – взвизгнул режиссёр. – Принесите мне воды.
Из-за камеры шмыгнул рыжий человек, сверкая зубом в верхнем ряду и прижимая к груди могучий термос с китайскими цаплями на красном фоне. ДБ прогулочным шагом приблизился к нему и, когда рыжий освободился, небрежно извлёк из кармана огрызок монеты. Рыжий уставился на ДБ.
– Опять, – пробормотал он и вдруг зашипел в самое лицо ДБ. – Завязывайте это, гражданин хороший. Сколько можно эти проклятые половинки коллекционировать? У меня уже все нормальные монеты вышли. Будьте неладны вы со своей конспирацией. Оставьте меня в покое. Я желаю свободы, дураки проклятые.
И влепил кулаком в щёку ДБ.
Голубое небо перекосилось. Над головой рыжего взлетела камера с оператором, тявкнула команда «мотор». ДБ разглядел также, что колыхнулась толпа, множество рук с пистолетами вытянулось вперёд. Кто-то бросился на ДБ сверху и закрыл его своим телом.
– Прекратить немедленно съёмку! Руки за головы! Всем лежать! Лицом на землю! Плёнку засветить сейчас же!
Протопали торопливые шаги, что-то лязгнуло, ударилось об асфальт.
Плотное