тоже положили, смешав с бананами. Очень кстати, если подумать… – Она чокнулась с ним. – За Баако.
Ковальски принюхался и наморщил нос.
– Фу, такое даже горилла с голодухи не выпила бы.
– А если скажу, что я подкупила бармена и он подмешал тебе три рюмки рома?
– Правда?… – Ковальски передумал и сделал глоточек. Ощутил привкус банана… и сладость рома, обжигающего язык и глотку. Ковальски одобрительно кивнул.
«Очень даже ничего».
Мария сделала глоток и взглянула на Ковальски большими голубыми глазами.
– Себе я, конечно, попросила добавить все четыре.
Ковальски обиженно посмотрел на нее.
Рука Марии скользнула по его голой ляжке прямо под плавки.
– Ты нужен мне трезвым. У меня есть планы на тебя, когда вернемся в душ. Я же знаю, тебе спиртное бьет по…
– Прошу прощения, – произнесли позади них.
Ковальски и не заметил, как к ним подошел стройный мужчина в поло с символикой «Голубой лагуны», а ведь он терпеть не мог, когда его застают врасплох. Особенно в такие моменты.
– В чем дело, парень? – чуть грубовато рявкнул Ковальски.
Мужчина протянул им на подносе сотовый телефон.
– Простите за беспокойство, но звонок срочный.
Ковальски взглянул на Марию поверх подноса.
Звонить мог лишь один человек.
Мария убрала руку с его бедра.
– Директор прямо чует, когда нас прервать, – сказала она.
«Свечку держит», – мысленно уточнил Ковальски.
Он взял телефон и поднес его к уху.
– Что на этот раз?
В раздевалке Мария просушила волосы полотенцем. На туалетном столике лежал фен, но пользоваться им она не решилась из страха, что не услышит звонок спутникового телефона.
Несколько минут назад директор Кроу позвонил на линию курорта, чтобы сообщить о неприятностях в Гренландии, и предупредил, что подробности они получат по закрытой линии связи телефона Джо, когда где-нибудь уединятся.
Однако Марии сказанного уже хватило.
Беда в Гренландии…
Опасаясь худшего, она едва могла дышать. Это ведь она пригласила Елену осмотреть останки корабля.
«Если с ней что-нибудь случится…»
В зеркало она видела, как Джо влезает в черные джинсы. Как, почесывая густую, влажно поблескивающую растительность, которая никак не скрывала накачанную грудь и четких кубиков пресса, хватает серую толстовку. Наконец Джо, пыхтя, влез в кофту и надел на бритый череп бейсболку с символикой «Янки».
Мария всмотрелась в жесткие черты его лица, в плотно сжатые губы и чуть изогнутый нос, однако ничего, кроме нетерпения, которое испытывала сама, прочесть не сумела. Джо подошел к туалетному столику, нависнув над Марией всей своей громадой, но она чуть отпихнула его локтем. Во-первых, хотела взять блузку, а во-вторых, ей казалось, что в тесноте дышать еще тяжелее. Куда бы Джо ни зашел, он словно занимал все свободное пространство, а это порой раздражало.
– Ты как? – спросил он.
Застегиваясь, Мария постаралась