Евгений Евтушенко

Собрание сочинений. Том 8


Скачать книгу

как будто бы сдвоенная душа,

               двух нежнейше обнявшихся велосипедов колеса

      продолжают вращаться,

                                              о воздух смущенный шурша.

      И уходит на цыпочках в чашу

                                                        медведь косолапый,

      увидав, что за игры сейчас

                                                  эти двое в траве завели,

      и в звонок на руле

                                    забираются самой тишайшею сапой

      муравьи,

                     словно рыжие крошечные звонари.

      Это ты,

                  это я,

                           только под именами другими,

      ненасытно прижались к земле

                                                        и – щекою к щеке,

      будто мы от планеты себе островок отрубили

      и упали друг в друга

                                         на этом ромашковом островке.

      И когда нас не будет —

                                            любовь нам придумает

                                                              каждому новое имя,

      и мы въедем на велосипедах не в смерть,

                                                           а в иное совсем бытие,

      снова ты,

                     снова я,

                                  только под именами другими,

      и прижмемся к земле,

                                          и земля не отпустит с нее.

Самолет Милан – Палермо, Санта-Флавия, 7–8 августа 1995

      Три фигурки

      По петрозаводскому перрону,

      зыбкому, как будто бы парому,

      шла моя любимая с детьми.

      Дети с ней почти бежали рядом

      и меня упрашивали взглядом:

      «Папа, ты на поезд нас возьми…»

      Что-то в тебе стало от солдатки.

      Все разлуки, словно игры в прятки.

      Вдруг потом друг друга не найти?

      Женщины в душе всегда готовы

      молча перейти из жен во вдовы,

      потому их так пронзают зовы

      железнодорожного пути.

      На перроне, став почти у края,

      три фигурки уменьшались, тая.

      Три фигурки – вся моя семья.

      Монументы – мусор, как окурки.

      Что осталось? Только три фигурки —

      родина предсмертная моя.

1995

      Где дорога домой?

      По Америке, столь многодетной,

                                                            но строго диетной,

      где ни яблок моченых,

                                           ни хрустких соленых груздей,

      я веду «Кадиллак»,

                                      а со мною мой сын шестилетний —

      к пятилетней возлюбленной

                                                     сына везу на «birthday».

      Заблудилась машина моя.

                                               Все