согласитесь сотрудничать.
Кейт следовало бы знать, что Гарри придумает какое-нибудь утонченное мучительство. Ей казалось, что на голове у нее крысиное гнездо. Хотелось почистить зубы. Но она не собиралась обнажаться перед кем бы то ни было, особенно если об этом просил Гарри.
Отвернувшись к свече, Кейт кивнула:
– Понимаю. Вашей вины в этом нет. Скажите Гарри, что если он хочет видеть меня обнаженной, ему надо заслужить это, как любому другому.
Вздохнув, Шредер повернулась, чтобы уйти.
– Шредер, – вдруг спросила Кейт, – у вас есть имя?
Шредер остановилась.
– Барбара, ваша светлость.
Кейт кивнула.
– Вы не будете возражать, если я стану называть вас так? Ненавижу формальности.
Шредер ответила не сразу.
– Почту за честь, ваша светлость.
– Кейт, – сказала Кейт, на миг отрывая глаза от свечи, чтобы встретиться с растерянным взглядом горничной. – Или леди Кейт. И никогда ваша светлость.
Смутившись, Шредер быстро присела в поклоне и открыла дверь.
– Я буду вам очень признательна за свечи, пожалуйста, Барбара, – только и сказала Кейт. Она была недовольна, что ее голос снова стал жалобным, а ее руки, лежащие на коленях, дрожали. – Который сейчас час?
Шредер обернулась.
– Немного за полночь.
Кейт чуть не застонала. Предстояло продержаться еще по крайней мере пять часов.
– Спасибо. – Что еще она могла сказать? Барбара ничего не могла поделать с темнотой.
– Все идет не так, – с ходу заявила Шредер, найдя Гарри в кухне, где он кипятил чай.
– Многое идет не так, – согласился Гарри, не подняв головы. – Вы обыскали ее?
– Она не шелохнулась. Ни разу. Она с трудом отрывала взгляд от свечи, чтобы взглянуть на меня, как если бы свеча была единственным, что она могла видеть. Возможно, она боится быть запертой или оставаться в темноте?
Держа в одной руке котелок, кружку в другой, Гарри поднял на нее глаза.
– Откуда мне знать?
Шредер достала чашку для себя и обтерла ее юбкой.
– Говорю вам. С ней что-то не так. Нельзя ли по крайней мере открыть окно?
– И дать ей бежать?
– Это третий этаж, майор. Она не птица.
Он налил Шредер чаю.
– Она ведьма. Мы проснемся – а она исчезла вместе со своим багажом и нашими лошадьми. Нет.
– Тогда снабдите ее свечами.
– Она может получить свечи. Даже канделябры. После того, как разденется.
– Вы хотите сказать – после того, как я обыщу ее одежду.
Гарри дернул головой.
– Когда мы найдем те стихи.
– А если нет?
Гарри грохнул котелком о стол, пролив воду.
– Шредер, не делайте из меня героя мелодрамы. Она герцогиня, но не сказочная принцесса. Пожалуйста. Обыщите ее.
Кейт не знала, сколько прошло времени, свеча догорала, растекалась лужицей, и она всерьез подумывала о том, чтобы попробовать ногтями открыть ставни. Ей нужен был свет. Стены сжимались вокруг нее, темнота сгущалась.