пойти нам навстречу или не делать этого. – Он пожал плечами. – А до тех пор считайте себя моей пленницей.
– Я вам уже все сказала, – повторила она, поднимаясь на ноги с видом страдающей Марии, королевы шотландцев. – А теперь не будьте глупцом и отпустите меня. Мне надо вернуться к Би.
Кейт разозлилась на себя, услышав в своем голосе нотки мольбы. Во всяком случае, это помогло ей собраться с духом и спустить ноги на пол, чтобы оказаться лицом к лицу с разъяренным чужим человеком, которого когда-то она так хорошо знала или думала, что знает.
Гарри пожал плечами и повернулся к двери:
– Нет.
– Вы не понимаете, – сказала она, делая шаг к нему. – Би нельзя оставлять одну. Она слабая женщина. Она изведется от беспокойства обо мне.
– Обойдемся без мелодрамы, Кейт. Она осталась с вашими людьми. Ничего с ней не случится.
– Жестокость бывает не только физической, майор.
– Вы не покинете этот дом, пока я не получу то, что мне нужно. У вас на руке кровь, герцогиня. Вам не мешало бы заняться рукой. И подумать о последствиях вашей собственной жестокости.
Кейт сцепила руки.
– Диккан убьет вас.
Он остановился, его взгляд остался непреклонным.
– Это Диккан попросил меня действовать.
– Не говорите глупостей.
Диккан никогда бы не пошел на это. Он никогда бы не стал угрожать ей заточением. Он знал… нет, поняла она, нет. Только Би знала. Но Би здесь не было.
Кейт вернулась к действительности как раз в тот момент, когда Гарри уже стоял в дверях. Она схватила его за рукав.
– Черт с вами, по крайней мере сообщите Би.
– Я сказал вам, – произнес он голосом холодным, как молчание. – Отдайте мне те стишки, и мы посмотрим.
Ее снова охватила безнадежность.
– Вы будете мучить пожилую женщину, чтобы наказать меня?
На этот раз он, похоже, не смог сдержаться. Гарри развернулся и пошел на нее, пока она не оказалась прижата спиной к выцветшей, облезлой стене. Он теснил ее своим телом, наваливался на нее с бешенством в глазах.
– Не я несу ответственность за разные делишки, – рявкнул он. – Я определенно не предавал интересы своей страны.
– А вы сразу же решили, что предательница я?
Кейт дрожала, холод полз по ее спине. Ей инстинктивно хотелось сжаться, обхватить себя руками. Но она знала, что от этого будет только хуже. И она держалась.
– Да, – зло прорычал он, стоя слишком близко. – Именно так.
Кейт не могла двинуться с места. Он нависал над ней, нагревая воздух между ними. Ей хотелось плюнуть в него, рассмеяться и уйти. Но пусть она была загнана в угол, как дикое животное, и ее тело вдруг заявило о себе. Оно не хотело двигаться, не хотело бороться. Оно начало размягчаться, раскрываться, оно хотело – чувство, давно забытое ею.
Даже если она не хотела Гарри, ее тело хотело. Оно помнило, как она жаждала окунуться в его запах – смесь запахов лошадей, кожи и мыла. Кейт вспомнила, как он прикасался к ней с неприкрытым