выдуман не нами
И миру только одолжен.
Недаром он почти дымится,
Почти звенит, почти летит,
Недаром от него страница
Тот след обугленный хранит.
Когда приду я за ответом
Туда, куда мы все придем,
То там (не ангелы ли это?)
Заговорят со мной на нем.
Он будет весь уже крылатым,
Уже без слов, но все пойму,
Затем, что на земле когда-то
Я так любил внимать ему.
1955
179. Эпитафия на смежных могилах
Были: он садовником глухим.
Я – поэтом, всем внимавшим зовам.
И трудились каждый над своим:
Он – над саженцем, а я – над словом.
Мы ушли. Но на какой-то срок
На земле неистребимо вешней
Сохранимся: я – десятком строк,
Он – посаженною им черешней.
1954
Прикосновенье
Моей жене
180
Мне не придется «там» писать стихов.
Но вряд ли ремесло свое забуду.
Мне верится, что даже и без слов
Опять, как здесь, служить я слову буду.
Не знаю, чем. Как это разгадать,
Земного равновесья не наруша?
Быть может, тем, что хочется назвать
Ямбическим прикосновеньем к душам?
Прикосновеньем стройным, как строка,
Которое в душе строку разбудит…
Ах нет, не знаю! Пусть со мной пока
Мечта об этом, затаясь, побудет.
1957
181
Чем дольше я живу – тем ненасытней я,
Тем с большей жадностью тянусь к усладе здешней.
Пусть ждет меня нектар иного бытия —
Я от разлуки с ней все безутешней.
И радость мне моя последняя горька…
Так в блекнущем саду, где астры холодеют,
Озябшая пчела с последнего цветка
Пьет скудный мед, сама уже скудея.
К остывшим венчикам она ревнивей льнет,
Неяркий солнца луч ее уже не тешит,
А то, что в улье ждет богатство полных сот —
Стяжательницы милой не утешит.
1957
182
Ну да – и рожь! Та расцветает тоже.
Сама как будто тем удивлена.
И так на все цветенья непохоже.
Что ты не знаешь, что цветет она.
Едва заметным лиловатым дымом
Из края в край все поле обовьет.
Она цветет, цветет почти незримо,
Почти тайком, но все-таки цветет.
О, не стыдись! Поговорим о чуде,
О несказанном таинстве земли,
Где все мы, все – поля, деревья, люди —
Хотя бы раз, хоть тайно, но цвели.
1957
183. Царскосельская гимназия
Есть зданья неказистые на вид,
Украшенные теми, кто в них жили.
Так было с этим.
Вот оно стоит
На перекрестке скудости и пыли.
Какой-то тесный и неловкий вход.
Да лестница взбегающая круто
И коридоров скучный разворот… —
Казенщина