Коль поссорился с братом, так все, конец, и смех долой. Разве это дело – после ссоры хохотать? Нет, конечно, и ты сам знаешь. Давай, припомни все обиды из детства. Ненавидь меня, воспылай гневом.
Наконец мы взобрались в седла. Стоило ткнуть Жбана пятками в бока, и он улегся на землю.
Глава 13
До ближайшего городка мы добрались к ночи. Думали, что фактория закрыта, но, подъехав ближе, заметили: дверь не заперта, а из трубы вьется дымок. Постучались и вошли.
Внутри было тепло и тихо. Стоял сильный запах новой одежды. На полках тесными стопками лежали рубашки, брюки, исподнее, шляпы… Чарли несколько раз топнул каблуком, и тут же из-за тяжелой занавеси черного бархата выбежал расторопный старичок в мешковатом исподнем. На приветствия он не ответил, только заметался вдоль прилавка, зажигая свечи от сосновой лучины. Наконец комнату залил теплый желтоватый свет, и старичок, опустив руки на прилавок, выжидающе уставился на нас, моргая и улыбаясь.
– Мне бы новую одежду справить, – сказал Чарли.
– Желаете сменить гардероб полностью? – спросил старичок.
– Перво-наперво хочу рубашку.
– Шляпа у вас тоже потрепанная.
– Так что у вас с рубашками? – спросил Чарли.
Прикинув на глаз его размеры, старичок быстренько достал прямо из-за спины приставную лестницу. Слазил наверх и спустился с небольшой стопкой рубашек. Выложил ее на прилавок перед Чарли и, пока мой братец рассматривал товар, хозяин спросил у меня:
– А вы, сэр, чего изволите?
– Сегодня я ничего не хочу.
– Но и на вас шляпа потрепана.
– Мне так нравится. Люблю свою шляпу.
– Судя по блеску, вы с ней давно не расстаетесь.
Потемнев лицом, я укорил старичка:
– Нехорошо делать людям подобные замечания.
Блестящими черными глазками старик напомнил мне крота или какое-то другое землеройное животное, шустрое и упертое.
– Я вовсе не хотел вас оскорбить! – поспешил он исправиться. – Всему виной рабочая привычка. Стоит увидеть человека в поношенном одеянии, как мне становится его жаль.
Пока старичок смотрел на меня большими невинными глазами, его руки, жившие, казалось, собственной жизнью, выложили на прилавок три новые шляпы.
– Вы что, не слышите? – спросил я. – Мне ничего не надо.
– Да вы только примерьте! – предложил он, доставая из-под прилавка зеркало. – Хоть займете себя чем-нибудь, пока ваш друг выбирает рубашку.
Шляпы он выставил черного, шоколадного и темно-синего оттенков. Я положил свою рядом с ними. Да-а, совсем износилась. Делать нечего. Я сказал, что так и быть, примерю одну.
– Полотенце! – резко выкрикнул старик.
Тем же путем, что и он, в комнату вошла беременная страшнулька, совсем юная. Она швырнула мне исходящее паром полотенце. Оно обжигало. Я принялся перебрасывать его из руки в руку, пока не остыло.
– Соблаговолите отереть руки и лоб, сэр, – произнес старик. – Нашу одежду много кто примеряет, и нельзя, чтобы вещи засалились.
И пока я вытирал указанные