каждое крещение выходил к реке, вырубал крест и в бутыли воду набирал. Вышли из двора, к Афанасию жмутся, как цыплята к наседке, но дело сделали – облили порог святой водой и вернулись в избу, дрожат, как зайцы. Незадолго до пения петухов, ведьма на порог сунулась. Как орала – вся деревня слышала, проклинала всеми проклёнами, выла, что ноги ей обожгли. Когда петухи запели – разбила стекло и вылетела в окошко.
Спустя сутки, утром, прибежал Афанасий к соседям, весь белый, слова вымолвить не может. В конце концов разговорили его и вот, что узнали – ведьма ночью снова воротилась, не одна – с вурдалаками. Всех, кто ей навредил, утащили, загрызли – один только Афанасий спасся – в красный угол забился и молитвы читал, вот его и не тронули. Люди сперва подумали – спятил, перепил, может. Пошли поглядеть – а деревня в той стороне словно вымерла, ни единой живой души. Вызвали по такому делу милицию – приехали, и так крутились, и этак, собака их, как не тянули даже на ту территорию не пошла, легла у колонки и долго протяжно выла. Перед самим отъездом решил подполковник ведьмин дом проверить, Афанасий еле отговорил.
– Ну тогда хоть воды напьюсь, – сказал милиционер и опустил в колодец ведро…
– А вытащил знаешь что?
– Что? – Выдохнул Степка.
– Полное ведро человеческих костей.
– Степа! – Раздался голос за его спиной и оба вздрогнули от
неожиданности.
Мальчик обернулся.
– Что случилось? Что у тебя с лицом? – Ахнула мама.
– Упал. – Ответил он и выразительно взглянул на маму – мол, не спрашивай при девчонке-то.
– Здравствуйте, – поздоровалась Аня.
– Здравствуй, – ответила ей женщина, улыбнувшись. – Вижу, ты времени зря не терял. – Она подмигнула девчонке. – Лариса. – Представилась женщина и добавила: – Просто Лариса, без теть и прочего.
– Аня.
– А что же вы на улице стоите? Пойдемте в дом, меня таким пирогом угостили…
Аня покачала головой.
– Простите, эээ… Лариса. – Ей было непривычно обращаться к взрослой женщине просто по имени. – Мне домой пора, я бабушке обещала не задерживаться.
– Хорошо, Анечка. Ты к нам завтра заходи, поболтаем.
Аня кивнула и густо-густо покраснела.
– Пока, Степ. Досвиданья.
– Пока. – Бросил Степка.
Мама улыбнулась ипомахала на прощание. Скованно и неестественно, словно марионетка. Степу прошибло холодным потом.
– Ма-а-ам, – протянул он так жалобно, что сам не узнал свой голос. – Пойдем в дом, а?
Всего в доме было три комнаты – дедова, дальняя; маленькая, так называемая «детская», которую заняла мама и проходная гостиная. Обстановка по-советски скромная, без излишеств – в детской кровать-малютка, стол, колченогий стул со спинкой, шифоньер. В дедовой – тахта, тумба с дисковым телефоном и большой шкаф-купе. В гостиной стоял диван, слева обеденный стол с задвинутыми стульями, комод, на котором громоздился цветной «фотон» с рогатой