Что она тебе сказала?
Наслаждаясь его нетерпением, Бренна смотрела будто сквозь него и невозмутимо ела пудинг, затем изящно отпила чаю.
– Ой, ты это мне? Или решил наорать на кого-то еще, ни в чем не виноватого?
– Прошу прощения. – Шон улыбнулся во весь рот, прекрасно сознавая неотразимость своей улыбки. – Будь добра, не томи. Что она сказала?
– Ну, раз ты так вежливо просишь… Она сказала: «Его сердце в его песне». Я подумала, что она говорит о своем принце эльфов, но когда я поделилась с мамой, она сказала, что Гвен имела в виду тебя.
– Если так, то я не понимаю, что это значит.
– Я понимаю не больше твоего, но хотела спросить, ты не возражаешь, если я буду иногда заходить к тебе?
– Ты и так заходишь, – буркнул Шон.
– Если не хочешь, ты только скажи. – Его замечание неприятно задело ее.
– Я этого не говорил и не имел в виду. Я просто сказал, что ты и так заходишь.
– Я могла бы заходить, когда тебя нет дома, как сегодня. Вдруг она вернется? А я что-нибудь поделала бы для тебя.
– Не нужно придумывать никакой работы. Я всегда тебе рад.
Бренна растаяла от его слов, это были искренние слова, он не кривил душой.
– Я знаю, но я не люблю сидеть без дела. Так что, если ты не возражаешь, я буду иногда заглядывать.
– Ты скажешь мне, если опять ее увидишь?
– Ты будешь первым. – Бренна поднялась, отнесла тарелку и кружку в мойку. – А ты не думаешь… – Она осеклась, покачала головой.
– Что?
– Нет, ничего. Глупости, – ответила она, не оборачиваясь.
Шон подошел к ней, слегка сжал пальцами ее шею. Бренне захотелось выгнуться, замурлыкать, но осмотрительность возобладала.
– Если нельзя быть глупой с другом, тогда с кем же?
– Ну, интересно, неужели любовь может длиться так долго, преодолевая смерть и время.
– Только любовь и может быть вечной.
– Ты когда-нибудь любил?
– Не так сильно, а значит, не любил вовсе.
– Если по-настоящему любит один, но не любит другой, страшнее и не придумаешь, – вздохнула Бренна, сама удивляясь своей откровенности.
Шон удивился ее словам не меньше. Волнение в своем сердце он принял за сочувствие.
– Бренна, милая, неужели ты в меня влюбилась?
Бренна вздрогнула и сердито уставилась на Шона. А он смотрел на нее с такой… такой чертовой заботой, таким терпением и симпатией, что захотелось разбить в кровь его физиономию. Однако Бренна подавила это желание, оттолкнула Шона и подхватила свой ящик.
– Шон Галлахер, ты и впрямь самый глупый мужчина на свете.
Гордо вскинув голову, она покинула кухню, гремя инструментами.
Покачав головой, Шон вернулся к уборке, размышляя, на кого же запала О’Тул. И почему-то сердце его снова сжалось.
Кто бы он ни был, решил Шон, громко хлопнув дверцей шкафчика, пусть только попробует ее обидеть.
3
Бренна ворвалась в дом Галлахеров в отвратительном настроении. И не постучалась, даже не подумала постучаться. Она без