мне, все нормально. И, сколько бы она ни спорила, Эйдан не позволит ей встать до вечера.
– Мало того, что беременные раздуваются, как коровы, так еще каждое утро обнимай унитаз и падай в обморок без предупреждения. – Дарси покачала головой. – А вы… – Она ткнула пальцем в Шона, вернувшегося со стаканом воды… – Все вы получаете удовольствие, потом девять месяцев прохаживаетесь с важным видом, и, заполучив младенца, курите вонючие сигары.
– Это только доказывает, что бог – мужчина, – улыбнулся Шон.
Дарси недовольно фыркнула:
– Я заварю Джуд чай и сделаю тосты.
Она удалилась, а Шон продолжал смотреть на закрытую дверь спальни. Бренна взяла его за руку и потянула к лестнице.
– Пусть побудут вдвоем.
– Разве я не должен отнести ей воду?
– Выпей сам. – Пожалев его, Бренна коснулась рукой его щеки. – Ты белый, как мел.
– Она укоротила мою жизнь лет на десять.
– Я вижу. Но ты молодец, успел подхватить ее, ты все сделал правильно. – Бренна вошла в будущую детскую и, найдя рулетку, приступила к необходимым измерениям. – В ее организме столько всего происходит, а она мало отдыхает. Ее жизнь слишком быстро и слишком круто изменилась.
– По-моему, женщины быстро привыкают к переменам.
– Возможно. Ты, наверное, помнишь, как твоя мама носила Дарси?
– Немного. – Шон отпил воду из стакана. Он видел, что Бренна спокойна, и немного успокоился сам. Он следил за ней взглядом и заметил, как легко она движется по комнате в грубых старых ботинках, что-то измеряя, записывая цифры в блокнот, делая пометки на стене.
Рыжие кудряшки выбились из-под ее кепки, что придало лицу Бренны задорный вид.
– Что ты помнишь лучше всего?
– А? – Шон очнулся и неохотно перевел взгляд с ее огненных прядей на лицо.
– О том времени, когда твоя мама была беременна Дарси. Что ты помнишь лучше всего?
– Я клал голову на ее живот и чувствовал, как Дарси лягается, будто хочет выскочить поскорее и задать всем жару.
– Хорошее воспоминание. – Бренна убрала в ящик рулетку и блокнот. – Прости, что набросилась на тебя. У меня было плохое настроение.
– Что-то частенько у тебя бывает плохое настроение. – Шон улыбнулся и дернул козырек ее кепки. – Но я привык к твоим укусам и стараюсь не обращать внимания.
Он-то привык, а ей безумно хотелось по-настоящему укусить его, попробовать на вкус. И если бы она это сделала, Шон сам упал бы в обморок.
– Я займусь детской в понедельник или вторник, так что можешь не спешить… только… – Бренна похлопала его по груди. – Я не шутила, когда говорила о коттедже. Попробуй забить хоть один гвоздь, и я…
Шон рассмеялся.
– Если мне захочется схватить молоток, – он вдруг наклонился, по-дружески чмокнул ее в щеку, и все мысли вылетели из ее головы, – я вызову О’Тул, даже не сомневайся.
– Да. Не забудь. – Злясь на себя, Бренна шагнула к двери и столкнулась с взъерошенным Эйданом.
– Она хорошо себя чувствует, говорит, что хорошо.