возразила я.
– Ты сама говорила, что в магазине было темно. Антиквар вышел из своего кабинета, услышав какой-то шорох. Чтобы включить свет, ему нужно было пройти через весь зал к входной двери, где обычно располагается включатель. Преступник притаился у витрины. И тонкая полоска света, исходящая из кабинета, не могла её осветить. Тем более что Борис Львович, ослеплённый светом фонаря, сражу же получил удар в грудь.
Остаётся неясным только один вопрос: что нужно было преступнику в антикварном магазине, если он ничего не украл, хотя имел возможность? Для меня очевиден только один ответ – преступник не является грабителем в обычном понимании этого слова и не планировал убийства Бориса Львовича заранее. Скорее всего, его интересовала конкретная вещь, которую антиквар по неизвестным причинам ему не продавал. Возможно, они просто не сошлись в цене. Поэтому преступник и решил взять её, как и герой известного фильма, «без шума и пыли», но неожиданное появление Бориса Львовича смешало его планы.
– Виктор, я просто сражена твоей логикой.
– Спасибо. Мне лестно это слышать от тебя. Пойдём дальше, – с улыбкой сказал он.
– Пойдём.
– Как разворачивались события на этот раз. Сам Борис Львович пригласил тебя в гости. Показать свою семейную реликвию было твоей инициативой. Так?
Я кивнула.
– Ты точно знаешь, что никому не говорила о своих намерениях?
– Совершенно точно. Но Зина могла подслушать наш разговор. – И я рассказала Виктору свою версию относительно Зины.
– Ну, для таких поспешных выводов маловато информации, – сказал он, внимательно выслушав меня. – Во-первых, нужно узнать, есть ли алиби у этой Зины на вечер убийства, во-вторых, была ли закрыта наружная дверь, когда нашли тело убитого, в-третьих, где оно находилось в момент смерти. Кстати, тебе известно, как он был убит?
– Нет, – ответила я растерянно. – Может быть, преступник зарезал его, как и в прошлый раз намеревался?
– В таком случае твою Зину можно сразу вычеркнуть из списка подозреваемых. Танечка, чтобы делать предположения, сначала нужно ознакомиться с обстоятельствами преступления.
– Но Никишкин мне ничего не сказал. Как только в его голове возникла версия, в которой мне отводилась роль убийцы, он тут же выбежал из палаты.
– Никишкин. Никишкин. Знакомая фамилия. Не могу вспомнить. Кажется, слышал о нём что-то не очень лестное. Придётся с ним познакомиться лично.
– На меня он произвёл впечатление бездумного карьериста, который будет держаться за свою версию, как собака за кость. Виктор, как хорошо, что я о тебе вспомнила!
– А я о тебе, Танюша, и не забывал никогда, – произнёс он с грустью.
– Прости, Витя. Я, кажется, что-то не то сказала.
– Ладно. Пойду я. Уже поздно. Можешь спать спокойно.
– Легко сказать. Но всё равно спасибо тебе большое! Ты вселил в меня хоть какую-то надежду.
После ухода Виктора я немного успокоилась, но сомкнуть