там, где висит табличка с накрест перечеркнутым животным, срабатывает в качестве входного билета купюра крупного номинала. Витто прекрасно знает, что дорого мне обходится, и ведет себя с достоинством. Нет в его глазах никакой благодарности и преданности, только достоинство и, не будь он собакой, высокомерие, присущее лишь людям.
Вот и сейчас он с достоинством смотрит на меня, сидящего за столом в компании с четырехгранной бутылкой с ярко-зеленой жидкостью внутри. Мой завтрак. С удовольствием съел бы что-нибудь, но Витто не умеет хорошо готовить.
Какое из средств быстрее всего отключает мозг? Жевательная резинка. Засуну ее в рот как закуску к неразбавленному абсенту, сяду напротив старика-«Ремингтона» и напечатаю свою жизнь. Разбужу в себе память и воображение, оплодотворю горькими смешками будущее, которое неотвратимо иссякает. Если скорость моих пальцев при наборе текста доходит до шестидесяти знаков в минуту, то после начала абзаца прошла целая минута будущего. Вы рады? Ведь у вас она прошла бесполезно.
Зачем мне жевать? Я молчу и схожу с ума. Как люди не произносят ни слова годами? Однажды с приятелем, высокачастотным болтуном, я поспорил, что тот не в состоянии промолчать и пятнадцати минут. И как вы полагаете, кто выиграл?
У меня важное дело. Я готов к нему и полон уверенности. Это не упрямо подступающее к горлу чудо, это обыденность жизни. Представим, что вы способны исполнить любое желание постороннего. Держу пари, что вас будет клонить в сторону личных благ? Вы станете выискивать, что бы поиметь от этого. Я бы так и поступил. Волшебные рыбки и лампы практически исчезли в наши времена. Тогда что с них взять? Давайте, поживем в прошлом веке, нет, лучше в десятом. Когда не сжигали еще всяких ведьм и колдунов.
Потрем лампу и продадим. Что? Что-нибудь. Маленькое и незначительное. Вот этот колпачок от чернильной ручки. Почем вы бы его купили? А если я бы сказал, что им пользовался покойный Майкл? Хрен с ним, со знаменитым и распространенным именем. Обычный Майкл, который умер. Это вызывает некое неприятное уважение, у меня такой вид, будто собираю пожертвования на похороны бедняги. Цент? Впечатляет, я подумывал выкинуть эту засохшую штуковину. В Интернете красными буквами напишу, что фамилия обладателя Джексон. Сто евро? Двести? Почти продано! Наглость не знает предела, я предоставлю в доказательство видеофайл: ей писал этот человек! «Друо»? «Кристис»? «Сотбис»? Продано!
Теперь обратить в деньги крупную вещь. Пью кофе, целую кого-то в мокрый нос, ему же нечаянно наступаю на лапу и в припрыжку подбегаю к потенциальному покупателю. И не хвалю ни капельки то, что мы сейчас продадим. Он сам, видя идеально выбритую скулу и светлый в полоску костюм, соглашается, не требуя уступки. Как? Мы маги и предсказатели! Помните, я вас просил это представить?
А за сколько мы толкнем саму лампу?
Воображая из себя то, чем стремитесь являться, в конечном итоге, вы привыкнете, а после это так