совсем не изменился с момента их последней встречи: те же озорные серые глаза, красивые очертания лица, обворожительная улыбка. Удивительно к лицу была его форма хранителей закона и правопорядка: Ильдар работал в милиции.
– Привет, Ильдар. Откуда ты взялся? – удивление на лице девушки сменилось радушной улыбкой.
– Далеко ли путь держишь, красна девица? – с вопросом на вопрос ответил парень.
– Недалеко: вот поджидаю, когда какой-нибудь красавчик проводит меня до дома, – Гузель начала с ним кокетничать. – Как хорошо, что ты появился, а то я начала было грустить.
– С удовольствием составлю компанию красной шапочке.
Молодым людям вместе всегда было очень весело. Ильдар с самого первого дня их знакомства был рядом с девушкой. На работе сотрудницы Гузель даже прозвали эту парочку «любовь-морковь», поскольку парень с девушкой часто вместе патронировали неблагополучные семьи. Это был хороший парень, правда, в силу своей молодости немного ветреный. О том, что он – бабник знали все. Сам Ильдар часто рассказывал Гузель о своих романах с девушками, забавляя смешными историями своих любовных похождений. На работе он в шутку называл Гузель своей «невестой», и все сотрудники считали их женихом и невестой. На самом деле это были закадычные друзья. Вокруг пары ходила куча сплетен. Вначале Гузель это разозлило, так как распространявшиеся со скоростью ветра сплетни были весьма далеки от реальности. Но потом начало даже забавлять: а не подлить ли масла в огонь и подсластить тем самым языки сплетниц мастерски разыгранными театральными сценками? Так у молодых людей появилась обоюдная идея про сладкую парочку «жениха и невесту», которую они предварили в действительность. И как сообщники, смеялись, когда в очередной раз, изображая «любовь-морковь», им удавалось провести сплетниц, давая пищу для неискушенного воображения публики. На самом же деле любовь была действительно «морковью», а отношения жениха и невесты – далеки от истины. Девушку с Ильдаром связывали крепкая дружба и профессиональные отношения.
Это был хороший парень, на него можно было положиться в трудную минуту. Но иногда, в силу своей горячности натуры, Ильдар любил «петушиться». Так что Гузель в моменты проявления его вспыльчивости, чтобы успокоить, приходилось тихонечко наступать ему на ногу или трепать за плечо, как касательно таких случаев заранее было обусловлено по их обоюдному соглашению. Этих предостерегающих жестов было достаточно, чтобы усмирить пыл парня: Ильдар также легко брал себя в руки, как и вспыхивал, словно зажженная спичка.
– Если бы не ты, я бы побил этого типа, – часто слышала Гузель от Ильдара во время ночных рейдов.
Ей приходилось его успокаивать, читая мораль. Он же, пристыженный, с провинившимся лицом, смотрел на свою подругу, и обещал, что этого больше не повторится. И сколько раз девушка слышала эти обещания…
– Надеюсь, ты будешь хорошо вести себя в мое отсутствие? – спросила она своего друга перед отъездом в Турцию.
Это было в сентябре прошлого года.
– Буду паинькой, – был