в ответ и вновь направил коня к замку.
Спешиваясь и передавая поводья конюху, вполуха слушал причитания птичницы: мол, и щели-то никакой нет, и собаки не чуют, не лают, а уж которую птицу проклятая лиса душит! Бэрин сочувственно покачал головой, втайне симпатизируя хитрому зверьку. Зима выдалась морозной и снежной, даже косули застревали в глубоких сугробах и замерзали в снежном капкане. Зверью приходилось нелегко, вот оно и жалось к людскому жилью.
Приглаживая влажные от стаявшего снега волосы, он быстро прошел по полутемным коридорам. Знал, что его ждут. Стол накрыт, а за столом сидит…
– Ну вот и ты! – улыбка, протянутая рука. Не устояв перед искушением, он шагнул, сжав ее запястье, прикоснулся губами к нежной теплой коже – помни, не дольше мгновения! – пробормотал:
– Как ты?
– Со мной все прекрасно! Все носятся вокруг меня и квохчут, не дают и шага ступить! Если я и заболею, то только от излишней заботы… – Инта с улыбкой глянула поверх его плеча: – Фэрлин сказал, ты вскоре подъедешь, вот мы и подождали с ужином.
Бэрин отступил, повернулся. Брат, проходя мимо, крепко сжал его плечо, сказал просто:
– Садись, стынет.
Ели молча. Бэрин поглядывал то на Фэрлина, то на невестку. Беременность пошла Инте на пользу. Округлила фигуру, сделала плавными движения, добавила безмятежности и спокойствия взгляду. Казалось, она постоянно здесь и не здесь. Участвуя в разговорах и делах, Инта все время прислушивалась – не только к росту внутри себя, но и к чему-то иному, находящемуся далеко, высоко отсюда. Словно кто-то постоянно нашептывал ей на ухо нечто мудрое и светлое. И даже та улыбка искренней радости, которой она его обычно встречала, тоже была откликом на этот шепот.
…Найна всегда говорила, что он слишком многое придумывает и лучше бы ему стать бардом, чем Пограничником… Сестра явно опять отказалась ужинать с ними под привычным предлогом нездоровья. Это нездоровье длилось уже чуть ли не год: с тех самых пор, как их брат женился на человечьей женщине. Как подозревал Бэрин, Найну возмущало не только то, что Фэрлин смешал кровь оборотней с людской, но и то, что сделал он это по любви, а не по необходимости. Она долго донимала молодоженов мрачными предсказаниями бездетности: в таких смешанных парах дети рождаются редко. Но теперь, когда Инта понесла, «нездоровье» золовки лишь усугубилось, и она начала поговаривать, что дети или родятся с изъяном, или вовсе людьми.
Впрочем, Бэрин был рад, что Найна не стремится встречаться с Интой больше необходимого. Инта тоже не отличается покладистым нравом и удерживается от ссор с новой родственницей лишь большим усилием воли. Но в присутствии Фэрлина все старались держать себя в руках: не хватает еще вмешивать лорда в дела своей ненависти… и любви.
– Как обстановка на Черной?
Черная речка, не только вливающаяся в пограничный Обсидиан, но и выходящая на их сторону быстрой стремительной протокой, представляла собой непрерывный источник тревог. Заклинания, которые обычно надежно запечатывали границу и требовали обновления