душно. Я дрожал от холода и при этом задыхался от жары одновременно. Не понимая, что со мной происходит, я попытался отвлечься, но сердце начало стучать так быстро, что я почувствовал, как кровь прилила к моему лицу. Ноги онемели, я не чувствовал их, словно это был отдельный организм, они не слушались меня, лишаясь сил, поэтому я схватился за поручень, чтобы не упасть. И тогда я почувствовал дикий страх. В глазах потемнело и меня охватило ощущение надвигающейся беды. Что меня напугало? Я не понимал. Но страх был таким сильным, что пытаться контролировать его было бы безуспешно. Воронка паники затягивала меня на дно; в голове смешались мысли; легкие сдавило; шею словно затянули канатом, не давая мне сделать вдох; не слышно слов, в ушах стоит страшный гул; жизнь стерлась перед глазами; на вопрос «что дальше?» не было никакого ответа; все смотрят на меня, как на безумного. Почему они смотрят на меня? И тут я вдруг слышу, как сторонний наблюдатель, что кто-то кричит. Пронзительный вопль о помощи – это был я. В ужасе выскочив на ближайшей остановке, я что есть силы побежал на поверхность; забившись под какое-то дерево, обняв колени, я пытался дышать, мысленно обещая себе, что если это закончится, я больше никогда не прикоснусь к бутылке. Я снова рыдаю, но на этот раз от страха, животного страха, который накрыл меня огромной волной; с ним сложно бороться; с ним сложно спорить; он забирает человеческий облик, растворяя его в своей пучине. Тревога, словно ночь, заглатывает свет и все твои мечты. В таком состоянии я находился около часа, не понимая где я, не понимая кто я. Подняв голову, я увидел, как на улице уже потемнело. Последние лучи солнца ушли за горизонт; сгустки ночи наполнялись всевластием, отражая моё внутренне состояние.
Тревога поубавилась и дышать стало легче, лишь сердцебиение сводило с ума. Я встал и направился в аптеку, где купил набор успокоительных, но вместо того, чтобы запить их водой, я купил себе пива, напрочь забыв о клятвах, которые произносил, сидя под деревом. У меня даже не было никаких оправданий, я просто забыл о том, что хотел прекратить пить. Одну таблетку я запиваю бутылкой пива. Вторую таблетку еще одной бутылкой. В итоге, мне полностью полегчало – не знаю, что помогло больше, то ли лекарства, то ли алкоголь. Я пошел домой пешком, прихватив добавки. Так, гуляя по ночному городу, я снова был одурманен ложным спокойствием, забыв о приступе, внезапно настигшем меня в метро. Люди проносились мимо, словно в ускоренном фильме, глядя себе под ноги. Как удивительно, что они не сталкиваются друг с другом, подумал я. И в этом быстром потоке уходящего дня, я словно медленно плыл, не в силах выбраться на берег.
Когда я подходил к дому, то зашел в магазин, чтобы купить водки – тот самый ночной магазин с неприветливой продавщицей. На этот раз у меня была не собранная по полу мелочь, а карточка. Ухмыляясь этой женщине, думая, что ставлю ее на место, я расплатился за покупку и молча вышел. Я был доволен собой. В этот раз она не назвала меня придурком. Но если бы я обернулся, то увидел бы взгляд, полный жалости.
Ничего нового, но я проснулся не на кровати. И если бы это был просто пол моей квартиры. Но я был не дома. Обстановка была другая. Тело окоченело от холода,