осведомилась Морин.
– Кинодокументалистикой. В основном кинохроникой.
– А вы – дочь сенатора Джеллисона, – с некоторым благоговением проговорила Лоретта. – Я только что видела вашего отца.
– Верно. – Морин задумчиво посмотрела на Рэндоллов и тряхнула головой. – Ну а если вас интересуют последние новости, то среди гостей есть кое-кто, с кем вам не помешало бы встретиться. Тим Хамнер.
Харви нахмурился. Имя вроде было ему знакомо, но где он его слышал, не мог вспомнить.
– Зачем?..
– Хамнер? – воскликнула Лоретта. – Молодой человек с жутковатой усмешкой? – Она хихикнула. – А он сейчас подшофе. И всех перебивает на полуслове. Ведь он владеет половиной кометы.
– Он самый, – подтвердила Морин и заговорщицки улыбнулась Лоретте.
– А еще он владелец мыла, – добавил Харви.
Теперь Морин посмотрела на него с недоумением.
– Я вспомнил, – произнес Харви. – Он унаследовал компанию «Мыло Кальва».
– Вероятно, но кометой он гордится больше, – заявила девушка. – Я его не виню. Мой папулечка, возможно, и станет когда-нибудь президентом, но комету ему точно никогда не открыть. – Она начала оглядывать холл и наконец обнаружила искомое. – Вон он. Высокий мужчина, костюм белый с темно-красным. И конечно, примечательная улыбка. Подойдите к нему, и он вам сразу все расскажет.
Харви почувствовал, что жена тянет его за рукав, и неохотно отвел взгляд от Морин. Когда он обернулся, дочь сенатора уже кто-то отловил. Значит, надо слетать за новой порцией спиртного.
Как всегда, Рэндолл пил слишком много и задавался вопросом: зачем вообще посещает подобные мероприятия? Но он знал: при помощи таких вечеринок Лоретта находила способ поучаствовать в жизни мужа. Единственная попытка взять ее вместе с сыном в поход закончилась полным провалом. Когда они дотащились до намеченной цели, ей хотелось только одного: поскорее добраться до любого фешенебельного отеля и отдохнуть. Лишь чувство долга заставляло ее присоединяться к Харви, который предпочитал кабачки и прочие «злачные» местечки, – было ясно, что Лоретте стоит большого труда скрывать, как все это ей не по душе.
Но во время приемов вроде этого она чувствовала себя как рыба в воде. Вот и сегодня она была в ударе. Ухитрилась даже завязать беседу тет-а-тет с самим Джеллисоном. Харви оставил ее с сенатором и отправился за выпивкой.
– Плесни-ка, Родригес, поменьше джина.
– Пожалуйста. – Бармен кивнул и без комментариев смешал коктейль.
Рэндолл взял напиток. Рядом, за круглым столиком, сидел Тим Хамнер. Он смотрел на Харви, но глаза молодого человека были затуманены. И улыбка…
Мужчина опустился на соседний стул.
– Мистер Хамнер? Я – Харви Рэндолл. Морин Джеллисон посоветовала мне произнести кодовое слово. Комета.
Тим просиял. Улыбка стала еще шире, хотя казалось, это невозможно. Он выудил из кармана телеграмму и взмахнул ею:
– Да! Сегодня как раз подтвердилось! Комета Хамнера