«хребтов» послышался шум двигателей. Через секунду на еле видную колею выскочил армейский джип и скрылся во мраке, направляясь вглубь долины.
Вновь пальцы связиста закрутили переключатели частоты на радиостанции. Антохин распределил последних солдат и подошёл к командиру отряда разведки:
–Товарищ…
–Молодец! Давай сюда, – Левин поднял свой автомат с пола, проверил ещё раз магазин, и передёрнул затвор.
Офицер и прапорщик стояли у амбразуры рядом друг с другом, плечом к плечу, оба всматривались в темноту впереди, готовые вскинуть автомат в любой момент. Долина была усеяна островками камыша, кочками, небольшими оврагами, одинокими кривыми, тонкими деревцами, на которых почти не было видно листвы. Сейчас в бледном свете лунного диска, они казались изуродованными лапами подземных гигантов, пытающихся выбраться из недр, а пятна невысоких кустов – хилым лесом на моховой степи. Заброшенный полигон очерчивался прерывистой линией сопок, уходящей от бункера вправо и влево, сливающейся с горизонтом. В оборванных образах ночи склоны «хребтов» напоминали отвесные скалы островов, обгрызаемых болотными волнами. Всё, что было впереди за бывшим пунктом «2-9» выглядело безжизненным, опустошённым.
Прошло уже почти пять минут, а ни света фар, ни звука двигателей джипа не было ни видно ни слышно. Он пропал в этой тёмной мгле. Километрах в десяти, слева, на «хребте» стали мерцать вспышки огнестрельных орудий. Доносились хлопки выстрелов и далёких разрывов. Антохин почувствовал, как по телу пошёл легкий мандраж:«Сейчас начнётся».
Залпы выстрелов загрохотали ближе.
–Рота к бою! – прорычал Левин. Отовсюду послышались звуки вскидываемых автоматов, щелчки и слабые удары металла о бетон.
В глубине полигона, происходило какое-то движение. Разрывы снарядов высвечивали странные силуэты. На самом краю полумрака, на границе зоны, которую освещали фары танков стали различимы чьи-то тела. Они приближались. На склоне прозвучах глухой тихий звук. Спустя пару секунд, в ночном небе появилась падающая белая точка. Через несколько мгновений она зажглась искрящимся белым шаром медленно падающим к земле.
«Мать твою!», – Антохин почувствовал, как сердце ушло в пятки.
Метрах в ста от «Канвы» по земле неслась огромная стая. Горбатые холки шерстяных спин и сотни блесков от тел чешуйчатых тварей заставляли вжиматься онемевшими пальцами в оружие. Блики тысяч озлобленных голодных глаз впивались в холодеющих от страха людей. Стая неслась на бывший пункт 2-9, как цунами на берег. Был слышен топот, хлюпанье луж, шелест листвы затоптанных кустов, клацанье челюстей, треск клешней и жал.
–Нахер! Валим отсюда!– истошно завопило несколько солдат и бросилось к выходу из бункера. Пара спецназовцев, зходящих внутрь в этот момент, остановили волну дезертиров ударами прикладов:
–Куда?! Вы там сдохните!
–Полежи-ка здесь, баран!
Антохину с каждым ударом сердца становилось всё труднее удерживать себя от нажатия на курок, высматривая приближающуюся «нечисть» через прицел.
–Огонь! –