Преступление и наказание в английской общественной мысли XVIII века: очерки интеллектуальной истории
всплеск творческо-интеллектуальной активности, специфику и содержание которой методологически оправданно изучать в рамках «истории идей».
Современная модель «новой интеллектуально-культурной истории» в первую очередь отдает предпочтение не столько истории идей, сколько взаимодействию между движением идей и их исторической «средой обитания» – теми социальными, политическими, религиозными, культурными контекстами, в которых идеи рождаются, распространяются, развиваются. Такой современный способ историописания явственно дистанцируется от статичного рассмотрения эволюции норм и институтов в сторону изучения истории социальных и культурных практик: «’’Практики” – один из лозунгов новой культурной истории: история религиозных практик вместо теологии, история речи вместо лингвистики, история экспериментов вместо научной теории»[158]. Представляя базовые принципы «новой интеллектуально-культурной истории» для российского исследователя, Л. Репина обращает внимание на важнейший постулат: «практики [социальные и культурные – авт.] развиваются в рамках институтов, в соответствии с нормами и ограничениями разного порядка, под контролем власти, но они, в свою очередь, являются источником мутаций институтов, замещения норм и производства новых властных отношений. Так формулируется концепция «культурной истории социального», центральным вопросом которой является соотношение между нормами, представлениями (репрезентациями) и практиками»[159]. Этот метод позволил пересмотреть предметное поле исследования, рассмотреть английские реформы уголовного правосудия, становление социального института тюрьмы, и связанные с ними властные отношения сквозь призму интеллектуального наследия выдающихся мыслителей английского Просвещения.
Следуя вызову и вдохновляющему примеру зарубежных исследователей, в данном монографическом исследовании предпринята попытка реконструировать интеллектуальный контекст эпохи «Кровавых кодексов» с целью выявления его специфики и идейных основ английских пенитенциарных реформ. Авторы попытались «восстановить утраченный мир социальной истории англичан» Нового времени, воспроизвести поведенческие стереотипы и мировоззренческие установки, касающиеся отношения к религии, государству, преступлению и уголовному наказанию. Применение методологического арсенала «социальной истории культурных практик» и «интеллектуальной истории» позволило рассмотреть проблемы, связанные с восприятием преступления и наказания сразу на нескольких уровнях исследования: индивидуального поведения, институциональных отношений и общественного дискурса.
Глава 1
«Кровавый реестр негодяев»: Ньюгетский календарь как исторический источник
«Ах, что за бред, Эжени! Лучше доверимся нашей матери-природе, побуждающей нас не считаться решительно ни с кем; прислушаемся к ее эгоистическому голосу – и ясно зазвучит разумный благой совет: