уже разведал. А вокруг Каттера стонали и ругались бойцы. Парни и девушки. Война жрет всех.
К концу второго дня он умудрился сесть, за что был обруган главным хирургом, суровым кряжистым мужиком по кличке Палач. Он осмотрел взводного и пообещал дать коляску, если тот полежит спокойно еще день.
– Не для того тебя штопал, чтобы ты себя угробил! – негодовал врач.
Каттер спорить не стал, повалился обратно на койку и вскоре заснул. А проснулся под вечер, когда медсестры загнали бойцов в палаты и принялись гасить свет. Койка Раско пустовала, видать его медсестра не нашла. Да и вряд ли найдет до утра – здесь-то ему жена не страшна. Свет погас, и через некоторое время бодрствующим остался только Каттер. Хобот храпел, как сатрык в норе. Тихо скрипнула дверь, и в палату вошел Тулья. Связист осмотрелся, шагнул в сторону Макферсона, в его руке тускло блеснуло. Термометр? Судно?
Нож, что ли?.. На кой хрен?
Взводный замер. Тулья еще раз огляделся, протиснулся между койками – его зад в белой пижаме как раз навис над Каттером. Связист замахнулся, и теперь уж сомнений не было – в тонкой руке был зажат нож. Каттер заорал и бросился вперед.
Рывок получился слабый, но руки вцепились в рубашку бойца. Щуплый Тулья не выдержал веса Каттера, и оба грохнулись на пол. Зазвенел выпавший нож, затопали сапоги. Крик и бросок отняли последние силы, перед глазами поплыло. Каттер смутно разглядел, как на Тулью бросились люди в красных халатах.
Окружающее превратилось в скверно нарисованную картину – грубые мазки и яркие пятна. Каттера схватили, подняли, положили на койку. Голоса вокруг становились то тише, то громче, а потом и вовсе заглохли.
Когда Каттер пришел в себя, вокруг снова стояла тишина. Случившееся могло показаться сном, если бы не скула – по ней Тулья двинул локтем. Она тихонько ныла, и ей принялись вторить остальные раны. Заснуть под это нытье было трудновато, поэтому Каттер лежал и таращился в потолок. В какой-то момент он осторожно повернулся набок и встретился взглядом с Макферсоном.
«Очнулся!» – сверкнуло молнией в голове, и взводный подскочил на кровати. Вернее, попытался. Тело было плохо приспособлено к подскокам, и он со стоном повалился обратно.
Макферсон лежал на боку и смотрел в пустоту.
– Воин! Ты как? – шепотом спросил Каттер, но тот промолчал.
– Слышь?
Похоже, не слышал – продолжал таращиться вдаль и не реагировал.
– Мак, ты чего?
Каттеру удалось приподняться, он потянулся к бойцу, но тот перекатился на другой бок и сел. Пару раз кивнул головой, поводил руками, будто проверял, как работает тело, затем, пошатываясь, встал.
– Мак! – громче позвал командир. Боец закончил полуночную зарядку, вытянул руки по швам, огляделся. Сделал шаг вперед и склонился над спящим Филом.
И тут Каттер понял. За все время Макферсон ни разу не моргнул!
Крик Каттера совпал с хрустом шейных позвонков Фила. Макферсон не делал лишних движений. Не вздрогнул, когда заорал Каттер, не обернулся. Свернув шею Филу, пошел к следующей койке. Двигался он