следует посетить одно особое место, где он еще не был: особенное место, особенный изгиб реки. Он сам не знал, почему его так настойчиво туда звало сердце. Чтобы добраться туда, нужно было проехать по старым изрытым дорогам около трех часов, и это не представлялась возможным для него, будучи ребенком, хотя позже он однажды заставил ахнуть семью, улизнув из дома в надежде повторить опыт. Когда он представлял, как река спокойно и бесшумно обходит гору, он представлял, что его мысли так же завершают свои циклы, и иногда ему удавались эти уловки.
Поэтому когда родители осведомились у него, есть ли у него какое-то особое пожелание в связи с тем, что приближает его день рождения, он знал что ответить.
– Поехать в каньон на два дня, и чтобы там у меня была возможность посмотреть в одиночку все, что мне захочется. И в это уравнение я не включаю ваши переживания о том, чтобы я ненароком не сорвался со скалы, – мягко добавил он.
Джоан подавила волнение на лице – она не любила случаи потенциальной опасности для кого-то из ее семьи – но мужественно согласилась. Анри не мог дать им точный
ответ на то, почему он пожелал этого. В итоге он в очередной раз просто отказался это анализировать, так как понимал, что это желание настойчиво стучится к нему изнутри, и с готовностью уступил ему. К тому же, его самого безумно интересовало, что же особенного может принести этот опыт. Он бывал в каньонах раньше, но именно там – никогда. И подкову реки ему предстояло тоже увидеть впервые. Что-то говорило ему, что, возможно, он получит какие-то ответы, хотя его разум, внутренне почувствовав опасность разотождествления, саркастически иронизировал и шипел о том, что вместо ответов Анри получит только новые вопросы.
Утром в день рождения Анри открыл глаза и в голове вспыхнули мысли о том, что сегодня день обещает особую новизну. Спускаясь по лестнице, он знал, что как всегда бывало, родители будут ждать его внизу с широкими улыбками.
– С днем рождения! – разом закричали они, задудев в язычки.
«Надели колпаки, надо же, как и всякий раз» – отметил Анри.
– Тебе уже тринадцать! – произнесла Джоан с некоторым колебанием в голове, – Я видела этот взгляд на нас в колпаках и со свистками, но я заявляю тебе – мы не перестанем!
– Хорошо, мама! Это всегда очень забавно, – подбодрил родителей Анри, искренне чувствуя это.
Они позавтракали традиционными блинчиками, и собрав все необходимое, загрузились в машину. Джоан втискивала в багажник круглую коробку с пирогом. Анри упаковал себя в походные штаны и толстовку с капюшоном – самый что ни на есть типичный образ американского тинейджера, но его изначальная необыкновенность кричала ярче камуфляжа. Он попробовал заслонить ее темными очками, но они только придали ему еще больше привлекательности, и наконец, он оставил попытки скрыть себя от кого бы то ни было, как часто поступал, выезжая за пределы города. День был теплым, и три часа езды по дороге на частоте любимой радиостанции