то, что здесь может делать совсем один тринадцатилетний подросток с безумной внешностью и горячими огнями в глазах, которые явно указывали на какие-то острые чувства. Но на какие точно, оставалось неясным.
Внезапно Анри понял.
– Я не собираюсь заканчивать жизнь. Я просто ищу здесь кое-что…Мне пора, – и он зашагал прочь.
– Что здесь можно искать? – вдогонку спросил Майк.
Анри, уверенный в том, что его ответ будет распылен ветром прежде чем достигнет ушей, задумчиво пробормотал: «Как насчет себя?» и скрылся за скалой, не зная, что Майк все-таки слышал и еще какое-то время задумчиво смотрел ему вслед.
Стремление добраться до реки поскорее билось в его голове, отскакивая от стен словно туманного сознания. Недавняя встреча исчезла, заблудившись в этой дымке. Деревья на его пути, разбросанные по равнине, становились все ветвистей, и это было необыкновенно, так как казалось, что они продолжают искусно цвести даже в таких, иссушенных в вечности состояниях. Взгляд выхватил скалу, напоминающую не то улитку, не то перевернутого слона, по бокам ее еще две, и это каменное трио взирало на каждого просто и спокойно, как и было всегда. Когда-то полностью выветренный верхний слой этих земель, казалось, по-прежнему давал о себе знать, но только уже через оставшиеся песчаные массивы. Невероятно красиво они были рассыпаны невидимой рукой мира, какие разнообразные формы он придавал им, вытачивая их пики до остроты, или же словно заботливо сглаживая ладонью. На других, ровных как тетрадная страница скалах, он когда-то писал неподдающиеся теперь переводу послания, представлявшиеся темными разводами на вертикалях. Скрижали мудрости, отметил Анри про себя, выдыхая воздух, уже сам полный оранжевой пыли. Жизнь, которую не заметишь беглым взглядом, била из-под красноватых насыпей. Скоро, он знал, что он почти дошел. И вот – увидев намеки, очертания, что-то похожее, Анри припустил бежать что было сил, чтоб парой минут позже замереть как вкопанный без единого движения, стоя на центральной точке, с которой был во всей красе виден изгиб реки. Это чудесная, вылепленная самом природой подкова захватила весь его взор и отправила ум далеко за пределы, предоставив место усиливающимся с каждый долей секунды чувствам. Синева, внезапная, струящаяся и бьющая прямо в сердце свежестью, синева протекающей реки прорезала незыблемую монументальность древних плит. Из глаз Анри снова потекли слезы, но этих он уже не заметил, он просто внимал, словно дыша и не дыша, и стараясь запечатлеть в своем сердце мельчайшие детали красоты и ощущений, которые в этот самый миг были подарены каким-то мистическими силами, исходящих из каждой песчинки, из каждой капли воды. Зелень окаймляла реку у нижнего резного края, осторожно и тихо покрывая рыжие берега.
Свинцовое небо, вздымающееся над его головой, дописывало мистическую картину. Он переводил фокус на мельчайшие детали и на ошеломляющую красоту в целом, совершая стихийные взмахи руками, в какой-то момент даже схватившись за голову, переполненную впечатлениями. Анри не мог и подумать, что свойственные