по моим персидским коврам. Что бы только не отдала покойная княгиня, чтобы увидеть это своими глазами!
Зять был не дурак и наверняка понял обрисованные требования с первого раза. Коль хочешь, чтобы я и дальше тебя терпел, – подари мне внуков. Нет – пеняй на себя!
Он поднял глаза на Георгия и расплылся в угоднической улыбке, слегка склонив голову набок.
– Вы можете на меня положиться, Георгий Шакроевич! Я вас не подведу.
Они обменялись короткими кивками, чем ознаменовали конец этого разговора, хотя каждый из них знал: его продолжение неминуемо состоится.
Пето встал и вежливо поклонился тестю, а тот отпустил его льстивой улыбкой. Мужчина уже сделал пару шагов к выходу, когда появившийся в дверях приказчик растолкал его и кинулся хозяину в ноги.
– Вано Георгиевич! – Тимур запинался и тяжело дышал, но любящий отец всё равно понял его и поспешно встал, чуть не сшибая из-под себя стул. – Вано Георгиевич едет!
Старый князь без промедлений бросился прочь, минуя и приказчика, и зятя, а Пето припал к окну, отдёрнул шторку и пригляделся. Он даже отсюда увидел и услышал, как Нино с визгом повисла на шее у брата!
– Даико, милая, – театрально проворчал Вано, когда кудрявые волосы младшей сестры забились ему в рот. – Ты же так задушишь меня!
– А ты приезжай чаще, – не осталась в долгу Нино и повела плечами. – Тогда не успеем соскучиться.
Старший брат приложил к сердцу правую руку – мол, что поделать, «долг службы». Слуги тем временем безмолвно разгружали его багаж и несли в дом, но молодой хозяин и их успел одарить любезностями: «Павлэ, ты что же, похудел? А как твоя матушка – блаженная Лейла Аликоевна – всё ещё мучается от бессонницы? В столице я только и делал, что мечтал о её чашушули!»
Когда они с Нино в последний раз обменялись улыбками, Вано обратился к стоявшей у неё за спиной имениннице и деланно покачал головой.
– Ай-ай-ай, душа моя! Слышал, ты на днях снова заставила нашего дорогого отца поволноваться? Нужно ли нам снова отправить тебя в Боржом?10
Тина смущённо покраснела, и Вано стало даже стыдно за своё поведение. За столько лет и позабыл, какой ранимой она была!
– С приездом, дорогой дзма, – любовно произнесла даико, стараясь не испугать брата своим напором, хотя, конечно, истосковалась по нему не меньше, чем Нино. – Пусть твоё пребывание здесь принесёт только одно хорошее.
Вано растроганно протёр глаза и от всей души прижал хрупкую Тину к себе, поцеловав её в щёчку. Такая худенькая! Будто тростинка. А на теле ни капли жира – кожа да кости.
– С днём рождения, душа моя! – прошептал он на ушко и, заметив, как просияли её глаза при виде аккуратно запакованного свёртка, ещё нежнее произнёс: – А теперь спрячь, пока никто не видит.
Она коротко кивнула и убрала подарок за спину, заговорщицки подмигнув брату. Он подмигнул ей в ответ, и именно в этот момент своей гордой лебединой походкой