что она умерла здесь. Он не хотел, чтобы ее нашли. Еще день-два такого дождя… – Она посмотрела на криминалистов возле машины. Скоро ее увезут. Нужно еще позаботиться о семье. – И отпечатки шин смыло бы без следа.
Букард ждал.
– Он знал это место, – сказала Лунд. – Он знал, что делает.
– Причина смерти?
– Точно пока неизвестно. Она подверглась физическому насилию. Сильные удары по голове. Есть признаки изнасилования.
– А машина? Она приписана к штабу Хартманна?
– Пока это основная линия следствия.
Ей позвонил Бенгт Рослинг. Она отошла, чтобы ответить на звонок.
– Что случилось?
– Мы нашли девушку. Я потом тебе расскажу. Прости, что не смогла сегодня полететь.
Бенгт был судебным психологом. Они так и познако мились, на службе, в ходе следствия об убийстве наркомана в Христиании. Убитый был одним из его пациентов.
– А как же Марк? – спросил он.
– Он у моей матери.
– Я имею в виду завтра. Он же с завтрашнего дня уже должен начать заниматься шведским в школе. В Сигтуне.
– Ах да, точно.
– Ладно, скажу им, что он на день опоздает.
– Мы возьмем билеты на ближайший рейс. Я позвоню тебе, сообщу время прилета.
К ней подошел Букард и спросил:
– Девушка связана с Хартманном?
– Мы проверим.
– Если кандидат на пост мэра окажется замешанным в деле, сразу дай мне знать.
– Я не могу заняться этим, Букард.
Раздался автомобильный сигнал. Это был Майер, он ждал ее в машине с сигаретой во рту.
– Пусть он возьмет дело, – сказала она.
Ее шеф приблизился к ней вплотную:
– Это не может быть первым делом Майера. Не спрашивай почему. Я позвоню в полицию Стокгольма и договорюсь обо всем.
– Нет, – настаивала она, – это невозможно.
Лунд пошла прочь, в сторону машины и Майера.
– Ты нашла девочку. – Букард торопливо зашагал вслед за ней, обращаясь к ее спине в мокрой синей ветровке. – Разве у Майера получилось бы? Только дохлых лис и умеет откапывать.
Она остановилась, развернулась и пристально посмотрела на него. В этот момент он был похож на старого седого мопса и смотрел на нее так же выразительно и печально, как умудренный годами пес.
– Всего один день, Сара.
Молчание.
– Хочешь, чтобы Майер поговорил с родителями?
– Ненавижу тебя. Ты догадываешься об этом?
Букард рассмеялся и хлопнул своими пухлыми ладошками.
– Эту ночь я поработаю, – сказала Лунд. – Но с утра это будет твоя забота.
В гулких асептических коридорах морга было пустынно.
По-прежнему в черной кожаной куртке, алом комбинезоне и шерстяной шапке, Тайс Бирк-Ларсен тяжело ступал по чистому кафелю, двигаясь в сторону единственной двери в дальнем конце.
Смотровая.
Пернилле в своем бежевом плаще уже была там, повернула к нему измученное лицо, в глазах вопрос. Он остановился в двух шагах от нее, не представляя,