и выругалась, длинно и заковыристо.
Девицы снова сцепились. Они явно вознамерились переломать друг другу руки, а если получится, то и все кости. Джейк примерился, осторожно вытянул ногу и резко пнул Ширли в каблук. Ширли, мертвой хваткой вцепившаяся в Лолу, запнулась, обе растянулись на полу, а Д.Э. приготовился все отрицать. Растрепанные амазонки вскочили.
– Мэй Спенсер… – продолжала мексиканка, яростно дыша и смущая бюстом.
– Да иди ты со своей Мэй Спенсер!
Мексиканка растопырила ногти, Джейк поднялся, и Ширли живо спряталась за его спиной.
– Пошла вон, – потребовала она из укрытия. – Сейчас же вон пошла!
Мексиканка пожелала ей подцепить триппер, сифилис, – причем, выразительно показывала руками, как именно будет выглядеть лицо Ширли с провалом вместо носа, – проказу, холеру, чуму, получила ночным горшком (к счастью, пустым) в спину, и утекла из комнаты.
– Крысища! – Ширли вынула из корзинки четыре жестянки: две и две.
– Купила чуть не по пятьдесят центов штука, – вздохнула она. – Может, к вечеру добуду еще чего-нибудь. Чертовы спекулянты, совсем стыд потеряли. А я оставлю сдачу, да?
Д.Э. кивнул. Проглотил липкую слюну. Понадеялся, что очередь за супом на углу Девятой улицы закончится раньше, чем сам суп.
– О, – сказали вдруг рядом, – как йа отшень рада вашей любезность остаться жив. Это есть так мило. Я думаль, тут убиваль.
Эта была высокая, постарше Ширли, но помоложе мексиканки. Темные кудряшки, похоже, заколоты еще с вечера, плечи прямые, черты лица крупные – красивая. Даже перебитый нос почти не портил.
– Да мы что! – застыдилась Ширли. – Мы чуть-чуть!
– Чуть-чуть цвай идиотен, – сказала вторая, и залезла с ногами в кресло.
Ширли устроилась на подлокотнике, обняла подругу за плечи, и обе уставились на искателя приключений. Д.Э. потупил взор и сунул в рот порезанный краем жестянки палец.
– Нэнси? – коротко спросила вторая девица.
– Нихт Нэнси, – мрачно отозвалась Ширли, накручивая на палец ее локон. – Восемь мышат пошли гулять на речку, купались там беспечно, один из них утоп, ему купили гроб.
Обе посмотрели друг на друга.
– Лучше бы эта корова один раз не вернулась, – у Ширли дрогнул подбородок. – Ну почему все так несправедливо!
Вторая помолчала.
– Четыре мышат пошли гулять на речку, – проговорила она тихо. – Это есть отшень печально, майне кляйне пуппен. Осталось нас три.
– Эй, – спохватилась Ширли, – парень, ты куда? Вернешься? Эй, возвращайся! Ты обещал!
Глава четвертая. Кекуок, матчиш, рэгтайм
– Пусть он искайт, – тихо сказала за стеной Ида.
– А если не найдет?
– Тогда вытирайт мальтшик сопли.
– Всю жизнь только об этом мечтала!
– Тогда искайт другой мальтшик.
– Другой мальтшик, – сказала Ширли, помолчав, – не помогайт бедный девушка.
– Не