запутавшихся в траве. В конечном счете, в его голову пришла надежда, рожденная отчаяньем импровизация, но может и сработает.
На неверных ногах он обернулся к ней, скривив твердые губы в лихорадочной усмешке. Прищурившись, разглядел в лучах солнца выражение ее лица и быстро сообразил, что девчонка не сознательно помогает, больше из-за каких-то там романтических представлений на его счет. На миг вспыхнувшее раздражение быстро уступило место невольной заинтересованности в дальнейшем. Как не крути, его телу была необходима забота. Хромцову стало интересно, что Полина знает о ней. И он пошел за ней: в конце концов лучше быть рядом, когда девчонка передумает, прибежит к взрослым и будет на него жаловаться. Приняв решение отдаться на ее волю, Хромцов теперь старался меньше думать о своей любовнице, ждавшей его к вечеру. Впрочем, не о такой уж любовнице, невесте больше.
Да, она сделала это. Она сумела прервать диалог между здравым смыслом и своим головным мозгом, с чем и может себя поздравить. Ее нижняя губа задрожала. Главное теперь чтобы не узнал папочка, что она решила укрыть одного мистера Неудавшееся Заказное Убийство у них гараже. Совершеннолетнего, в отличие от нее.
И вот под облаками, принимавшими разные причудливые очертания на небосклоне и похожими на парящие слитки золота из-за лучей, Полина заговорила онемевшим ртом, периодически стеснительно прикрывая этот предательский роток рукой так, как будто у нее пошла кровь носом. Как будто влюбилась или как после удара. Отчего-то больше всего на свете боясь, что с недоумением на нее глянув, мужчина не то чтобы откажется пойти вместе с ней, а вообще в дальнейшем с ней разговаривать. Но незнакомец Полину понял, словно умел читать летописи несколько спутанных женских жестов. Просто знал, как на ее эмоциональность реагировать, как будто этому ремеслу его давно-давно обучили некие славные учительницы, любительницы великих моментов и всего того, что полагается действительно красивым женщинам. Что-то жесткое, что-то в повадках – несмотря на боли, он продолжал держать себя свободно и уверенно, пожалуй, даже властно и двигался также. Вникнув в то, что именно она ему предлагает, спешно перекрыл себе все дороги к желанию уединения, обещал хорошо отблагодарить, если она его полечит. Но приоткрыл ей о своем самочувствии только то, что хотел сам приоткрыть, заставив Полину с ее насмешливым благодушием, задуматься насколько странно в характере этого человека сочетается скупость и щедрость.
– Обопритесь на меня. У вас в самом деле жар. Да вы весь горите!
– Ты только посмотри, она думает, что если человеку помогает, мама с папой ее не накажут. Лично я бы выпорол – сесть не смогла бы. Поля! Поля. Поля… у меня достаточно забот, чтобы еще из-за тебя переживать.
– Да… Сухой репей опасен для брюк даже больше чем для голых коленей, видели бы вы себя. Значит так, соберите последние силы и дойдем до велосипеда, – сказала она и разрыдалась. Он повис на ней и засопел ей в плечо. – Послушайте, во что бы то ни стало вам нужно дойти со мной до велосипеда, иначе будет