сияющих браслетов образовались красноватые разводы. Девушка закрыла глаза, наугад взывая к случайной чакре, и в то же мгновение ее друг освободился, а отвратительные цепи с громким лязгом отлетели в сторону, ударившись о стену.
Кандалы были зачарованы особым образом – Пуэлла помнила это, однако сейчас такие глупости имели мало значения. Она была сильнее, чем Флос, ибо теперь совмещала в себе божественную энергию матери и многовековое могущество декурсий. Так могли ли жалкие железяки сковывать ее теперь?
Вин тяжело поднялся; девушка слышала, как тяжело он дышал, как сдерживал всхлипы. Должно быть, зрелище, как она разбрасывает Воинов Истины, словно жалких марионеток после неудачного театрального представления, сильно его напугало.
– Слушай, Вин, – сказала Пуэлла, приближаясь к нему и помогая опереться на свое плечо; тело по-прежнему ныло, однако изможденность проходила необычайно быстро, словно нападение на декурсий состоялось несколько дней, а то и недель назад. – Я и сама себя боюсь.
Юноша взглянул на нее: пристально, изучающе, как делал всегда, когда хотел в чем-нибудь разобрался. Однажды Пуэлла доверилась ему, показав кьярта-ваддскую надпись на своей руке, и тот привел их в это место, расшифровав замаскированные координаты. Однажды Пуэлла доверилась ему, и он помог ее друзьям сбежать, взяв удар на себя и Рин-Тадд.
– Вин, я очень сильно тобой дорожу. Пожалуйста, не отворачивайся от меня сейчас.
Это звучало как-то странно и наигранно, однако Пуэлла не находила слова лучше: начиналась война, где у нее не было ни врагов, ни сторонников, где обе стороны казались одинаково жуткими и опасными, а полагаться оставалось только на себя и своих друзей.
«У нас будет свой тыл, – подумала она, – и я сделаю все возможное, чтобы защитить вас. Защитить от мира, от декурсий, от Оракула – возможно, даже от Флос».
Вин игриво сощурился. И расхохотался, утирая слезы.
– Ну и видон у тебя, черная богиня смерти, – выдал он. – Давай-ка убираться отсюда. В Университете нас наверняка обыскались.
– И как, по-твоему, нам туда попасть? В прошлый раз мгновенное перемещение в пространстве нам обеспечил Корвус.
Вин многозначительно посмотрел на разбросанных по полу эгрегиусов, большинство из которых – если не все – были мертвы.
– Прошу прощения, Эл. Ты у нас такая хрупкая и беспомощная, что с ума сойти можно, куда уж тебе перемещаться в пространстве.
– Ох… – Пуэлла вздохнула. – Знаешь, ты прав, я действительно должна попробовать. Возможно, мои способности откроют мне двери, найти ключ к которым я даже не рассчитывала.
Они медленно спустились со ступеней, в шоке и растерянности прижимаясь друг к другу. Дыхание Вина было поверхностным и частым; Пуэлла тревожилась за него. В конце концов, пережить такой кошмар в столь юном возрасте – значит, перенести страшнейший удар. Даже она сама, будучи причиной этого кровавого хаоса, чувствовала себя просто ужасно. Не сказать, чтобы ей было так уж стыдно за убийство декурсий и близнецов, однако…
– Не