настало. Все эти годы Вика оставалась рядом с ней, но спала, беспокойно ворочаясь в темноте разума.
Теперь она проснулась.
– Здравствуй, сестра.
– Привет Озма. Или мне назвать тебя Ассоль?
Вера прикусила губу. Так они звали друг друга в детстве, начитавшись Баума и Грина. За годы эти имена выветрились из памяти, но голос сестры приоткрыл страницу черно-белого альбома.
– Называй меня Вера.
– А я, значит, Вика?
– Да
– Ты так в этом уверена?
– Да
– Интересно…Тогда здравствуй, Вера.
«Это очередной сон. Или я разговариваю сама с собой», – подумала Вера, вытирая мокрые щеки.
– Это не сон, – тут же отозвалась Вика. – И ты не разговариваешь сама с собой.
– Ты умерла шестнадцать лет назад.
– То есть, меня не существует?
– Нет
– Кому же ты отвечаешь?
– Я не знаю, – Вера вжалась в кресло. – Ты умерла. Умерла. А я схожу с ума. Я выкинула таблетки. Думала, что справлюсь, но стало еще хуже.
Она замотала головой.
Повисла тишина. Ночной ветерок колыхнул шторы.
– Не плачь, сестра, – голос зазвучал точно в ее голове. – Если считаешь меня дефектом собственного разума… Пусть так. Это не главное. Мы связаны друг с другом и должны быть рядом.
Голос была спокойным и расчетливым, с ядовитым оттенком ненависти.
– Что тебе нужно?
– Для начала я хочу кое-что показать. Вернее, ты сама должна увидеть. Хотя ты уже видела, но забыла. Припомни тот день, Озма. И припомни свое обещание. Ведь ты нарушила его.
– Я…
Воздух застрял в горле.
– Тише, сестра, – заботливо прошипела Вика.
Вера захрипела.
– Мне надо закончить, а тебе – слушать внимательно. Договорились?
Мыча, она замотала головой.
– Дыши.
Вера повалилась вперед, падая на колени.
– Извини. Теперь ты веришь, что я реальна?
Хватая ртом воздух, она повернула голову, различая блестящий край стеллажа. Что если, разогнавшись, влететь в него головой? Закончить все здесь и сейчас? Натурально пробить дырку в голове, хорошенько прицелившись в острый уголок?
Нет, ей не хватит сил.
Она взглянула в окно.
Звезды никуда не делись, продолжая свое вечное сияние. Ей захотелось обнять сына, укрыть его рукой, уснуть, чувствуя легкое дыхание на своей щеке.
Вера легла спиной на пол и развела руки в стороны. Все лучшее в ее жизни сейчас – под крышей этого дома, и она не даст ей обрушиться.
– Говори, Вика, я слушаю.
– Прекрасно, сестренка. Но я лучше покажу.
29
Август выдался жарким, очень жарким. Сухой воздух замер на месте, листья на деревьях казались нарисованными в свой неподвижности. Было шесть вечера, солнце тускнело, приближаясь к горизонту. Тот же сон, тот же день.
Вера уже не считала.
– Этот вечер стал поворотным, Озма. – раздражающее