дорогих колец. Но, безусловно, главным её украшением являлась улыбка, и судя по всему, она частенько им пользовалась. Когда она улыбалась, то даже её, в общем-то, обычное лицо с пухлыми щеками, грубоватым вздёрнутым носом и небольшими голубыми глазами сразу же приобретало привлекательные очертания.
Однако Кристина даже не притронулась к бокалу, она продолжала нервничать,
и её тревога не укрылась от внимательных глаз Диассы.
– Не волнуйся, дорогая, Левам – старый приятель вашего Сведла, он непременно позволит тебе посидеть с нами.
Не успела она это сказать, как вернулся толстяк, он заверил, что обо всём договорился с хозяином. Кристина набралась смелости и осторожно потянула напиток. Вкус оказался превосходным, она попыталась вспомнить, когда последний раз пила вино и не смогла – так давно это было, уже в прошлой жизни. Она боялась, что за столом начнутся расспросы о ней, поскольку не знала, что говорить – правду, которая являлась слишком страшной и тяжёлой, чтобы обременять ею малознакомых людей, или пытаться лгать. Но к убедительной лжи надо заранее готовиться, продумывать слабые места и вероятные нестыковки, иначе её могли изобличить, к тому же новые знакомые, не казались наивными простаками, их жесты, речь, манера держаться говорили о многом.
Но беседа была поверхностной и не заострялась на чём-то одном, они обсуждали какие-то дебаты в Университете, городские новости, потом говорили о дирижаблях, тут Диасса, с приветливой улыбкой проронила:
– Кстати о дирижаблях, Ард, а где Лиза, пора бы ей уже появиться – она постучала аккуратным, красным ноготком по циферблату маленьких часиков, красиво сидящих на пухлой ручке.
– Она всё лазает под винтами? Там на верхотуре? – девушка неодобрительно покачала головой.
– Она когда-нибудь непременно навернётся оттуда и сломает свою миленькую шейку.
Ард, смеясь, ответил:
– Лиз очень ловкая, но признаюсь, я много раз говорил ей об опасности – это бесполезно – он развёл руки.
Кристине было невероятно интересно узнать, что имела ввиду Диасса, но она постеснялась спросить. Несмотря на выпитое вино, она чувствовала себе неловко из-за того, что во время работы праздно сидит за столом. Каждый раз как открывалась входная дверь, она бросала тревожный взгляд на новых посетителей, ей казалось, что остальные официанты уже неодобрительно посматривают в её сторону. А то, что она так и не смогла передать деньги Арду, смущало больше всего. Кристина не желала быть ни чьей должницей, хотя и предполагала, что уплаченная сумма для него не существенна. Ещё ей очень хотелось выяснить, почему он подошёл на бульваре Флоры и решил помочь. Она украдкой с всё возрастающим интересом наблюдала за ним. Ард по всей видимости относился к типу людей, всегда принуждённых находиться в центре внимания; и в их маленькой компании таким центром был он, когда возникал спор, с доводами апеллировали к нему, над его шутками смеялись, на его острые замечания не обижались. Ард был расслаблен и небрежно развалился на стуле, но нити разговора держал цепко.
Мало-помалу