ты, Валь, – Люся действий подруги не понимала. – Ты ж его первый раз видишь!
– Ну и что?
– Ну и то: выгонят тебя отсюда.
– Не меня одну, тебя тоже выгонят.
Петрова не успела ничего ответить. Дверь распахнулась, и шаровая молния засветилась агрессивными огнями. Общий смысл этой цветомузыки сводился к единственной фразе: «Пошли вон!»
Валя, получившая предложение выбрать между позором и забвением, выбрала второе. И вскоре девочки покинули гостеприимный дом, сопровождаемые негостеприимным взглядом Нины Семеновны Шепитько. Пока шли к остановке, молчали…
Еще бы! Петрова осталась без нового платья, Валя – без нового брата, Тарас – без удовольствия. Грустная, в принципе, история, комментарий к которой уже был составлен века два назад: «А счастье было так близко, так возможно!»
– Ты не поверишь! – хохотала Люся. – Что значит судьба! Она ведь выйдет за него замуж!
– Он же брат…
– Ну и что? Такое бывает.
– Это понятно, что бывает. А как же тетя Нина?
– Тетя Нина? Сначала сопротивлялась, проклинала, перед Тарасом на колени падала – умоляла с родней не ссорить… Но Валентина впилась в него мертвой хваткой.
– Любовь, что ли, такая?
– Про любовь не знаю. Мне кажется, просто домой не хотела возвращаться.
– Не вернулась?
– Нет. Хотя в институт не поступила.
– Чего же она в Одессе делала?
– Ничего. После того как Тарас ее из окна общежития вытащил, быстро забеременела. Рожала уже в Айхале. Это где-то на Севере.
– Понятно, жару ведь ваша подруга, кажется, плохо переносила?
– Она действительно жару не переносила, – с готовностью подтверждала Люся, намеренно не замечая подвоха в вопросе подруги. – Ты же помнишь, я рассказывала. И про общежитие рассказывала.
– Про общежитие не рассказывали.
– Да ты что?!
Девочки уже потащились к остановке, а тетя Нина еще долго не могла успокоиться. Душу ее разрывали два чувства: мести и вины. Причем второе не давало развиваться первому – поэтому ни на какую почту «стучать телеграмму» Валиным родителям тетя Нина не пошла, а через день отправила сына искать пропавшую родственницу.
Где могли находиться беглянки, сержант догадался довольно быстро и отправился в район студенческих общежитий. Каково же было его удивление, когда на вахте мединститута ему сообщили, что приемная кампания еще не началась и предоставить информацию о двух иногородних барышнях нет никакой возможности. Это было истинной правдой: до начала подачи документов оставалось еще какое-то время. Тарас растерялся.
Но растерялся не только он. Например, Петрова, узнав, что ночевать негде, предложила Валентине вернуться в злополучный переулок Полярников. Та с негодованием отказалась, укоризненно посмотрев в глаза подруге.
В результате две иногородние девицы сидели возле заветной общаги и с завистью смотрели