получше любых цепей.
– Страшно тебе? Это хорошо. Страх добавляет душам особенную перчинку. Ты совсем недавно прозрела, да? Наверное, немало слёз пролила от страха? Хорошо, что мы нашли тебя первыми. Ты же совсем не знаешь, что со всем этим делать, правда? Мы просто поможем друг другу. Выгодная сделка.
Моя лиса зарычала громче. В голове, как шальные, скакали мысли, и все они сводились к одному паническому крику: “Я пропала. Пропала. И теперь умру!” Я пыталась разозлиться, как сегодня в универе, но страх держал железной рукой. Как ни трепыхайся – не вырвешься.
Красноглазый Жак, который всё ещё держал меня над землёй, гаркнул:
– Нильс, хватит с едой сюсюкать! Займись делом!
"Нет-нет-нет!" – вопило сознание.
Неожиданно, со стороны улицы донёсся грохот, словно кто-то перевернул мусорный бак. Гиены замерли, сосредоточенно прислушиваясь.
– Эй, сюда, клыкастые! Быстрее. Лисичку оставьте, – невнятно раздалось из темноты. Разглядеть говорившего не было никакой возможности. Ещё один сообщник?
Глаза Гиен остекленели, уставились в пустоту. Красноглазый медленно разжал пальцы, и я упала на мокрый асфальт. Заторможенно, словно под действием снотворного, Жак обошёл брата по дуге, вставая ко мне спиной. Гиены двинулись на звук.
Я поднялась на дрожащие ноги. Руки саднило от удара о землю.
– Тина, – шепнул кто-то совсем рядом. Я вздрогнула от неожиданности. – Тш-ш, тише. Это я – Павел.
Это было невозможно, но голос шёл из глухой стены, к которой я совсем недавно прижималась спиною. Один кирпич вздрогнул, задрожал и вытянулся вперёд, став человеческой кистью.
– Хватайся быстрее! Они сейчас очухаются! Удивительно, что вообще сработало…
“Ладонь не отпускайте”, – пронеслись в памяти слова Ящера. Что, если это ловушка? Но какой ещё был выбор? Я торопливо сжала протянутую руку. В тоже мгновение она крепко обхватила мою ладонь и увлекла за собой в кирпичную кладку.
Я зажмурилась, а когда открыла глаза, дом… целый огромный кирпичный дом оказался позади, а мы с Койотом стояли на безлюдной улице, слабо освещённой фонарями. Дождь почти закончился, и от земли поднимался туман. И никаких Гиен поблизости. Только вот запах гнили никуда не делся.
– Получилось! – ошарашенно вымолвил Павел, сверкая глазами, но тут же опомнился и потащил меня вдоль домов. Он был взъерошен, шерсть слиплась и сосульками торчала в разные стороны, куртка промокла насквозь. Но ладонь его была горячей, как нагретая сковорода.
– Господи… – обморочно шептала я, стараясь не отставать. Ноги заплетались. – К-как мы прошли дом насквозь?
– Это иллюзия. Никакого дома там нет, – в волнении ответил Павел. Дыхание у него было загнанным, а сам он – как на иголках.
– Иллюзия? Но как же… я же стену чувствовала спиной!
– Сложная иллюзия. Обманка для чувств. Забей, долго объяснять.
– Ох, ладно. Но кто эти твари?! – голос у меня сорвался. Я ускорила шаг, чтобы поспевать за Койотом. От пережитого страха трясло изнутри.
– Это охотники. Я же