не говорила, что здесь будет бал, – произнес Престон, обводя взглядом зал.
Рафаэль хмыкнул.
– Это не бал. Офелия могла бы устроить суаре в гостиной, но, как часто бывает на ее приемах, к ней приходит вдвое больше людей, чем она приглашает.
– Похоже, вам надо поставить при входе дворецкого построже, – неодобрительным тоном заметил Престон.
– Речь идет не о незваных гостях. Это все друзья и сопровождающие приглашенных. Фелия очень не любит кому-то отказывать, поэтому просто подстраивается и готовит еды побольше. Все очень просто: никто не хочет пропускать ее приемы, люди зачастую отказываются от других приглашений, чтобы попасть именно к ней. Наверное, поэтому сегодня на вашей вечеринке было так мало гостей. Большинство хозяек выбирают для своих приемов дни, когда Фелия ничего не устраивает. Они даже специально с ней об этом договариваются! Но иногда она созывает гостей без предупреждения, как, например, сегодня, ведь мы только что приехали в город.
Престон посмотрел на Аманду, стоявшую посреди зала. Рафаэль проследил за его взглядом. Его сестра хохотала в окружении четырех молодых джентльменов, каждый из которых старался развлечь девушку, и одному из них, очевидно, удалось ее развеселить. Это вселяло надежду.
Однако Престону, похоже, так не показалось. Вздохнув, он заметил:
– Смотри-ка, так и липнут. И я понимаю, почему ей так трудно подобрать себе кого-то, если это лучшее из того, что есть.
Жену Рафаэля, к большому его неудовольствию, кавалеры тоже не обходили вниманием, даже несмотря на то что она теперь была замужней женщиной. Но, бросив взгляд на четырех полных надежд молодых людей рядом с Амандой, он вынужден был согласиться с отцом. Все они выглядели довольно невзрачно. Не то чтобы сестра стала бы крутить носом перед мужчиной только потому, что он не красавец, но она вряд ли могла полюбить человека, напрочь лишенного каких-то интересных черт. А она искала любовь, не титул, не богатство, просто любовь. Он так много раз слышал, что любовь – единственное, что может сделать брак счастливым. Раньше Рафаэль лишь презрительно морщился, когда слышал эти слова, но мог ли он спорить с этим теперь, когда благодаря любви его собственный брак стал таким счастливым?
– А что твои друзья? – спросил Престон. – Она со всеми знакома? Ты никого не можешь порекомендовать?
Рафаэль чуть не поперхнулся.
– Господи, нет! Те несколько, кто хотел жениться, женились еще до того, как Мэнди вышла в свет. Остальных, этих развратников, я сам на пушечный выстрел не подпущу к сестре. Но я очень сомневаюсь, что здесь собрались лучшие из тех, кто в этом сезоне подыскивает себе супругу. Сегодняшний прием не для этого устраивался. Добрая половина гостей женаты и замужем. К несчастью, я заметил, что две из этих пар – старые друзья Мэнди.
– К несчастью?
– Когда сестра увидит их, ей опять взгрустнется, – предположил Рафаэль. – Хотя она несколько дней назад жаловалась моей жене, что все ее знакомые либо женаты, либо помолвлены, потому вряд ли станут ходить на приемы