решения.
Переводить сказанное Шелленбергом ему не требовалось. И потому, что они с бригаденфюрером говорили на одном языке, и потому, что мысли их работали в унисон. Да и «кое-какие практические наработки» в этом плане у обоих имелись. «Нарабатывать» они с Шелленбергом начали уже в сорок втором, когда стало ясно, что блицкрига не получилось – в отличие от союза англосаксов с русскими против них. И пусть союз был ещё призрачным, больше на словах, чем на деле, но Штаты объявили войну Германии, и какую-никакую помощь русским, а оказывали. И самое главное: отчётливо вырисовывалась перспектива. Та самая, которую упорно не хотели видеть в ставке новоявленного Верховного Главнокомандующего: верёвочная петля стандартного исполнения… персонально для каждого.
Тогда приближенный им Шелленберг, которого он поставил на место вороватого и недалёкого бригаденфюрера Йоста, стал искать выход на Запад. Нашлись и помощники – в лице принца с роскошным именем Макс-Эгон цу Гогенлоэ-Лангенбург. У этого «товарища» оказались широкие связи в Европе, в том числе и среди «ответработников» дипломатических представительств воюющих с Германией стран. И в конце сорок второго советник посольства США в Испании Баттлуорт назвал Гогенлоэ имя Даллеса.
Имя не было незнакомым Шелленбергу: «рыбак рыбака видит издалека». На Даллеса люди Шестого отдела давно уже положили глаз, а затем и папку на стол бригаденфюреру. Уполномоченный Управления стратегических служб (УСС) Соединённых Штатов в Европе Аллен Даллес прибыл в Берн ещё в ноябре сорок второго. «Трезвомыслящие» люди в Америке уже понимали, что дело начинает «пахнуть керосином» – для «пожара мировой революции». Последнее мероприятие не входило ни в планы Берлина, ни в планы Вашингтона, не говоря уже о планах Лондона.
Поэтому движение навстречу было ободным: «из пункта А и пункта Б». Опять же потому, что «birds of a feather flock together»: «рыбак рыбака…». Конечно, полномочия Даллеса были не столь масштабными и впечатляющими: всего лишь УСС и всего лишь разведка, но «лиха беда начало». На позитив настраивала и личность компаньона Даллеса: Геро фон Шульце-Геверниц. «Товарищ» был не только «правильного» – нордического – происхождения, но и человеком явно не с улицы. Да и то: зять одного из самых толстых «денежных мешков» Германии Стиннеса, а заодно и свояк командующего подводным флотом генерал-адмирала Дёница, любимчика фюрера! Такое реноме оставляло поле для широкого маневра в любых стратегических направлениях.
Стороны не стали ждать «представления друг другу по-британски» – и в январе сорок третьего там же, в Берне, начался зондаж на предмет возможных переговоров между Даллесом и СС. СС представлял, разумеется, не рейхсфюрер (Даллес – не его уровень) и даже не Шелленберг (по той же причине). И правильно: фигуры в политике вступают в дело лишь тогда, когда пешки создадут для этого условия. Такова «се ля ви».
Но уровень представительства всё равно был приличным: Гогенлоэ и Рейнхардт Шпитци, бывший