завтра тебя вызывают в суд. Не делай глупости. Признайся, что был любовником Джейкоба Стайна.
Непреднамеренным разговор не был. Чрезмерная осведомлённость незнакомца, назвавшегося близким другом покойного, удивила, насторожила и вспугнула. Я оцепенел. Питер развернулся, и, не попрощавшись, влился в проходящую мимо толпу, спешащую к выходу. Я стоял, как истукан, никого не замечая вокруг, в полной растерянности, обуреваемый обволакивающими разум гневными думами, как грозовое облако, медленно оседающее на город. «Меня подставили, сделали разменной монетой, игрушкой в руках заговорщиков. Лиза уступила папочке и ловко выставила меня за дверь».
Кто-то ненарочно толкнул меня локтем. Я очнулся и побрёл к выходу. Путь к воротам кладбища заполнился тягостными раздумьями: принять предложение человека, близкого к следствию, назвавшегося другом Джейкоба и Лизы, и, избегая обвинений в убийстве, солгать, сознаться в невинной любовной связи, или сказать правду, и в качестве доказательства предъявить портрет Ханны. Мол, нерадужные знают пределы мужской дружбы и в любом состоянии контролируют эмоции. Лгать или не лгать? Гамлетовский вопрос, на который однозначного нет ответа…
Глава IV
Допрос с пристрастием
На следующее утро в назначенный час в сопровождении Энтони Кована, адвоката, дальнего родственника Даниэля, Роберт Маркус – иногда в стрессовых ситуациях удобнее и полезнее дистанцироваться от главного героя, и говорить о себе в третьем лице – прибыл в сорокаэтажное здание федерального суда Южного округа штата Нью-Йорк.
Предсказание Питера подтвердилось. Судья не захотел никого выслушивать, зачитал обвинение в преднамеренном убийстве бывшего офицера полиции Джейкоба Стайна, и постановление об аресте подозреваемого. В течение семидесяти двух часов следствие должно или подтвердить обвинение, или освободить арестованного. Копию постановления судья вручил адвокату. Обвиняемого известили, что на время предварительного заключения свидания с адвокатом запрещены, надели на него наручники и отправили в тюрьму. Прежде чем бедняга оказался в камере, его ожидала стандартная процедура: в медицинском кабинете нагого Роберта Маркуса подвергли унизительному осмотру. Убедившись, что он ничего не прячет в укромных местах тела, арестованного впихнули в душную камеру с наркоманами, сутенёрами и уличными грабителями. На допрос, оказывая психологическое воздействие, вызывать не спешили – предоставили возможность познать «прелести» тюремного быта. К следователю вызвали через двадцать четыре часа. Краснолицый жирный боров, с практически отсутствующей шеей, угрюмый, с маленькими злыми глазками, готовыми четвертовать заключённого, с первых же секунд произведший на запуганного Роберта жуткое впечатление. Он отрывисто задал дежурные вопросы: «фамилия? имя? год рождения?» – Ответы лежали перед ним; спрашивая, он соблюдал формальность, но сразу же обозначил агрессивный настрой, призванный сломить волю к сопротивлению. Проскочив вопросник, детектив оглушительно рявкнул:
– Ты убил Джейкоба Стайна?!
Роберт Маркус вытаращил удивлённо