в туалет, оплеснул лицо, и минут десять простоял у зеркала. Совладав с эмоциями, вышел, сослался на недомогание, попрощался с хозяином вечеринки и, не чуя под собой ног, покинул ресторан, заметив, краешком глаза, неотрывный взгляд Джейкоба.
Он позвонил в тот же вечер, ближе к одиннадцати. Я не отважился принять звонок, и он оставил сообщение на автоответчике. На следующий день номер телефона Джейкоба вновь высветился на экране. После короткого замешательства я откликнулся и включил видео.
– Слушаю.
– Наконец-то я тебя застал, – радостно закричал романтик. – Вчера я не успел толком представиться, почему-то ты ушёл без оглядки.
– Я себя неважно чувствовал.
– Бывает. Я расскажу о себе. Не возражаешь? – Риторический вопрос ответа не требует. Пауза потребовалась Джейкобу, чтобы набрать в лёгкие воздух. – Я вдовец. Мой супруг – китаец, я прожил с ним тридцать лет, умер пять лет назад. Месяц назад я вышел на пенсию. Тридцать пять лет отдал службе в полиции.
«Полицейского мне не хватало», – подумал я и сдержанно выразил соболезнование.
– Сочувствую. Тридцать лет брака свидетельствует о глубине чувств.
– Ты свободен в субботу? – спросил Джейкоб.
– Что ты имеешь в виду?
– Я говорю о вечере. Ты был на бродвейском мюзикле «Евгений Онегин»?
– Не довелось, хотя слышал немало отзывов.
– Отлично, – обрадовался Джейкоб. – Приглашаю. Обещаю билеты в первых рядах партера.
– С условием, что билет свой оплачу сам…
Джейкоб воодушевился и заговорил с бешеным темпераментом:
– Сценарий написан известным бродвейским драматургом Артуром Берди по мотивам старинной пьесы Алекса Пушкина «Евгений Онегин». Восхитительная музыка принадлежит двум самым именитым композиторам – Лоуренсу Гершвину и Джорджу Бернстайну…
Он увлекательно говорил, и я не заметил, как пролетело время. Часа полтора Джейкоб вдохновенно рассказывал о театральных премьерах, известных артистах, с которыми был знаком лично, – я слушал его затаив дыханье, а когда подустал от обилия информации, прервал монолог репликой о мюзикле Бернарда Шоу «Моя прекрасная леди».
– Странное название. Кроме миссис Пирс, экономки профессора Хигинса, в нём нет ни одной женской роли.
Джейкоб расплылся в очаровательной улыбке.
– Согласен. Режиссёрская трактовка весьма спорная. Театральные критики подвергли её разгрому, ведь в пьесе Бернарда Шоу профессор Хиггинс и нищий уличный цветочник Эльдар Дулиттл, – женщины. И, кстати, не Эльдар Дулиттл, а Элиза. Разучились в наши времена бережно относиться к классике.
…Наступила суббота. Мюзикл шёл с аншлагом пятнадцать лет и, несмотря на театральное долголетие, достать хорошие билеты на воскресные дни почти невозможно. Но сказались связи Джейкоба с бродвейской элитой – главный дирижёр театра вручил ему два билета, приберегаемые для знатных гостей.
По сюжету, известному каждому школьнику, шестнадцатилетний юноша Татьян влюбляется в Евгения Онегина. Евгений