ему руку и растворился в толпе.
Сергей сел за столик и, смущённо кашлянув, постучал вилкой по бокалу. Из-под земли вырос сивка-бурка-официант.
– Старина, принеси мне шампуня.
– Чего, простите?
– Ну, блин, «Вдова Клико»! Есть ведь, наверное? Давай-давай-давай, принеси дяде Серёже «Вдову». Будешь в золоте купаться. А если чё не так – ухо отрублю! Этим вот ножом. Давай. Ж д у.
Официант ушёл, он начал смотреть по сторонам невинным чистым взглядом младенца, посасывающего бутылочку в манежике, поигрывая ножиком и насвистывая «Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь». Потом вдруг улыбка сползла с его мгновенно омрачившегося лица, он весь разом как-то сник, устало ссутулился, задумался и застыл в этом положении минуты на две. Он как будто постарел лет на десять. Тут я заметил, что лоб его изрезан морщинами и не гармонирует с остальным лицом – юным и свежим. Почувствовав мой взгляд, он вздрогнул, посмотрел на меня и отвёл глаза. Вновь просвистел этот мотивчик, потом засмеялся и в открытую обратился ко мне:
– Хотите спросить, тот ли я Сергей Грановский? Да, это я!
Он перебрался за мой столик и протянул руку. Я пожал её.
– Женя.
– Серёга! А что это с тобой за прелесть сидела?
– Это Таня, моя жена.
– Я убью тебя из ревности! А, вот и товарищ «овсянка» с «Вдовой Кличко»!
Он быстро и ловко распечатал бутылку, открыл без выстрела, почти без хлопка.
– От так от! Поэтом можешь ты не быть, но в этом деле будь любезен!
Поднял бокал.
– За тебя и Таню.
– Аминь.
Он опрокинул в себя шампанское.
– Уф! Скажи, друг, читал ты мой последний шедевр – «Скоро наступят холода»?
– Н-нет… я мало читаю. Времени не хватает. Современников вообще плохо знаю. Наших особенно. Если я и открываю что-либо, изданное в последние десятилетия, то скорее с целью ещё раз вспомнить, чего н е н а д о делать.
– Может быть, и правильно. Но я, должен заметить, бриллиантом сверкаю на общем сером и унылом фоне. Читать Грановского – это мода. И так уже лет десять!
– Надеюсь, со мной будет то же.
– Всё ясно! Решил обогатить литературу? Хвалю. Издаёшься у нас, в долбаном «Дионисе?
– Пока ещё нигде.
Я объяснил, зачем я здесь.
– Ах, вон как! Знаешь, с Разиным надо держать ухо востро. Эта скотина мне до сих пор очки втирает, а я тут вроде золотой курицы… то есть я несу золотые яйца… В общем, на мне тут всё держится. Нет, он так-то мужик нормальный – посидеть, побазарить о жизни за кружкой пива – но в деловых вопросах ему палец в рот не клади. Стой на своём, как наши под Сталинградом!
– Спасибо за совет, – засмеялся я. – Вот, кстати, и Таня возвращается.
Я их познакомил.
– Знаете, – сказала Таня, оглядывая его с головы до ног. – Вы совсем не похожи на писателя. Я думала, вы актёр, певец, художник, но уж никак не писатель.
– Однако же я настолько писатель, что это даже пугает.
Таня