отсюда поезд. Рядом с памятником Беролине прогрохотали солдатские сапоги. Тёмные фигурки патрульных обогнули каменную женщину, пересекли пустынную в это время площадь наискосок и скрылись в чёрном коридоре уходящей вдаль улицы.
– Ну-с, куда вы меня приглашаете, господин оберфюрер?
– Бросьте эти официальности, Отто, – поморщился эсэсовец. – Мы с вами давно знакомы, зовите меня по имени.
– По имени, так по имени. Мне, признаться, тоже не импонируют все эти звания и должности. Люди должны быть ближе друг к другу, а этот официоз только отталкивает и строит ненужные препоны, – сказал я, лихорадочно роясь в памяти барона в поисках имени и фамилии этого человека. В голову лезли груды ненужной информации: обрывочные сведения о ходе экспериментов, суточные нормы питания служебных собак и прочий бесполезный сейчас хлам. Наконец я отыскал в закоулках баронского подсознания нужную информацию. Позднего визитёра звали Макс Шпеер, он имел какое-то отношение к работам Валленштайна, но вот какое, я пока вспомнить не смог.
– Здесь недалеко прекрасное кафе «Тевтонский рыцарь». Я знаю, вы там частый гость, Отто. Почему бы нам не наведаться туда? Думаю, чашечка горячего кофе беседе не повредит.
Я растянул губы в дежурной улыбке. Немец ответил мне тем же, но глаза его при этом остались такими же холодными и колючими.
Когда Александерплац осталась позади, ветер снова ринулся в наступление. Он толкал нас в спину, бил в грудь, пытаясь свалить с ног, швырял пригоршнями снега в лицо и за шиворот. Придерживая фуражки руками, мы торопливо стучали подошвами сапог по стылому асфальту, неумолимо приближаясь к цели.
Через десяток шагов угол одноэтажного здания с полукруглыми окнами защитил нас от ветра. Словно приветствуя новых гостей, над черепичной крышей кафе громко захлопало нацистское полотнище.
Оберфюрер легко взбежал по ступенькам, толкнул звякнувшую колокольчиком дверь. На крыльцо упал жёлтый прямоугольник света, повеяло тёплом, запахом свежесваренного кофе, пива, жареной капусты и сосисок. Где-то в глубине зала плакали скрипки и рыдал аккордеон.
Мы с шумом ввалились в уютное кафе, и я поразился его стилизованному под рыцарский замок убранству. Под потолком на чёрных цепях висели тележные колёса с лампочками в ободе вместо свеч. Расставленные по углам рыцарские доспехи отражали мягкий свет начищенными до блеска латами. На оштукатуренных под грубую каменную кладку стенах щиты разных форм и размеров прикрывали скрещенные мечи, топоры, алебарды и пики.
Даже светомаскировочные шторы оказались при деле. На них умелой рукой неизвестного художника были нарисованы стрельчатые окна с красочными витражами. На одном рыцарь на белом коне бился с огнедышащим драконом, на другом пеший воин в латах сражался с великаном, а на третьем закованный в латы крестоносец атаковал кучку голых мавров с луками и копьями.
Две облицованные природным камнем квадратные колонны делили пространство зала пополам. В дальней