Сани жила в ухоженном сдвоенном трейлере среди довольно-таки запущенного трейлерного парка на окраине Сомилла. Семья состояла из бабушки и сестры. Обе сидели на тахте и молча смотрели на меня.
– С чего ему убивать себя? – спросила меня его сестра Джейнис.
– Не знаю, – ответил я. – Я надеялся, вы поможете мне это понять.
– Как он это сделал? – спросила бабушка Май.
– Шимасани, может, тебе не стоит слышать про это? – сказала Джейнис.
– Стоит, – с усилием выговорила Май.
Я посмотрел на Редхауса. Он стоял рядом со стулом, где сидел я, и держал в руках предложенный ему стакан чая. Мне тоже предложили чай. Мой стакан стоял на столе между мной и родственниками Сани.
Редхаус кивнул мне.
– Он перерезал себе горло, – сказал я.
Май сверкнула на меня злобным взглядом, но промолчала. Джейнис держала бабушку за руку и смотрела на меня совершенно безучастно. Я выждал пару минут и заговорил:
– Из нашей картотеки следует… в общем, если честно, у нас вообще нет никаких данных на Джона.
– Джонни, – поправила Джейнис.
– Простите. Все данные на Джонни, которые мы имеем, пришли отсюда, из Нации навахо. Поэтому наш первый вопрос: почему так случилось?
– До прошлого года Джонни никогда не уезжал отсюда, – сказала Джейнис.
– Ясно, – ответил я. – И все-таки почему?
– Джонни был немного заторможенный, – сказала Джейнис. – В тринадцать лет мы отвели его к доктору. Тот сказал, что у Джонни ай-кью семьдесят девять или восемьдесят. Чтобы что-то понять, Джонни требовалось очень много усилий и времени. Мы оставляли его в школе сколько могли, чтобы он мог общаться с друзьями, но он не успевал за остальными, потом совсем перестал туда ходить, а мы не принуждали.
– Он не всегда был таким, – поправила Май. – Малышом он был очень смышленым. Но в пять лет заболел. И потом уже не был прежним.
– У него был синдром клетки?
– Нет! – воскликнула Май. – Он не был калекой. – Она замолчала, видимо осознав свою оплошность. – Простите.
Я поднял руку:
– Ничего страшного, все в порядке. Иногда люди заражаются синдромом Хаден, но не становятся запертыми. Хотя вирус все-таки может навредить. Вы сказали, он заболел. Как это проявлялось? У него был жар? А потом начался менингит?
– У него мозг раздулся, – сказала Май.
– Значит, менингит. Мы просканировали его мозг после его гибели, и выяснилось, что структура мозга такая же, как у хаденов. Но мы обнаружили и кое-что еще. В его голове оказалось то, что мы называем нейронной сетью.
Джейнис с недоумением посмотрела на Редхауса.
– Это такая аппаратура, – пояснил тот. – Позволяет отправлять и получать информацию.
– В моей голове дома она тоже есть, – сказал я и постучал по виску своего трила. – Это позволяет мне управлять этой аппаратурой отсюда, чтобы я мог находиться здесь, с вами.
Май и Джейнис казались сбитыми с толку.
– Но у Джонни ничего такого в голове не было, –