взглянул на него с благодарностью. И мы продолжили путь. Сестра вернулась, сверкнула на нас глазенками, развернулась, и «печатая» шаг и размахивая ручками в такт шагу, пошла впереди нас. Так и шли до поселка во главе нашего славного командира. Мама уже ожидала, ожидал маму и лесовоз.
–– Ну, командирша впереди всех, как и положено, –улыбнулась мама. Надюша с шага перешла на бег и повисла на шее матери –Мама, как хорошо –то, –и счастливая, уткнулась носиком в плечо матери.
–-Да, моя хорошая. Прекрасно, что может быть прекраснее встречи рассвета. Идите, поспите немного, мои хорошие, –ставя дочку на землю, –да отцу помогать, а я поехала.
Скажите люди добрые, где мера веса, или на линейке покажите, сколько и сколько нужно отмерить благодарности сиротам своим приемным, истинным родителям, какою мерою измерить любовь. Скажите, что сказать, что сделать для людей, благодаря которым я могу радоваться жизни, что я жив, что могу каждый миг благодарить Бога за дарованную жизнь.
Учеба. Весь день, до вечера мы « догоняли» в школе своих сверстников. По отвоеванным у леса участкам прошел трактор, вспахал огороды сельчан. Мы не смогли участвовать в помощи своим родителям по посадке картошки и всего необходимого; управлялись без нас, троих. Мама с папой, Сашей и Надей рассадили все необходимое; активное участие принимал и малыш. Дали ему маленькое ведерко, сопя и пыхтя, стараясь попасть в лунку, бросал картошку. Больше «путался» под ногами конечно, но старался. Да и как не стараться, когда со всех сторон слышишь: « Ты посмотри, какой Витя молодец!», « Посмотри, да такого труженика в поселке нет!», « Саша, у Вити лучше получается, а ты копошишься.», « Надя, положи картошки вначале Вити, а то я без него как буду садить?.». Когда со всех сторон обласкивают, подбодряют, как же не стараться. После слов учительницы, что мы не называем маму мамой, зная, что мы слышали этот упрек, родители часто и испытующе поглядывали на нас, у кого же первого «прорвется» это ласковое, заслуженное. И не могли мы маму назвать тетей Машей, но и мамой тоже. Разрядил обстановку Витя. В воскресенье, после озера, когда мама приехала с с. Бобровки, отоспавшись, всей семьей пропалывали грядки с земляникой. Обед был готов, приготовил папа, но мы решили доделать грядки а потом и сесть кушать. Сопя, трудясь, Витя все чаще и чаще поглядывал на мать, мама почувствовала кто её обласкает первый, ласково поглядывала на него «не понимая» что он сейчас скажет, что он хочет, и перебралась «случайно» к нему поближе. Наконец «непонимание» мамы Вите надоело, он уселся между грядок, уставился на маму серьезным взглядом и глядя в ласковые глаза требовательно сказал:
–– Мама, я хочу кушать.
–– Сынок, –схватила Витю, прижала к своей груди и разрыдалась –Повтори, сынок.
Из-за плеча матери растерянный братишка –что я такое сказал –быстро обежал взглядом склоненные головы братьев и сестры, отца, и не найдя никакой поддержки, уже не так требовательно, повторил: –М а м а, я хочу кушать, – и если первый раз у него выделено было слово «кушать»