несутся.
Письмо 8
Я обещала Вам историю. Помню. «Обещание есть обещание». Была такая телевизионная реклама “Allianz» в 1999 году, с маленькой девочкой и словами об обещаниях … : «Обещание есть обещание».
Невероятно, но я смогла найти её на youtube для Вас и размещу в блоге.
Я смотрела эту рекламу по нашему телевидению, весь вечер 7 Марта 1999 года, когда укладывала вещи в чемодан для моей поездки в США на следующее утро. Поездки, из которой я уже никогда не вернулась, хотя страстно обещала.
«Обещание есть обещание» …
А моё обещание было – рассказать Вам о медитации … или о моей забаве с курящими мужчинами …. Одной из «нескольких» …
Видите ли … я получаю удовольствие от наблюдения за ними, но не торопитесь закидывать меня в список извращенок и пошлячек, принимая меня за тех, кто подглядывают за полуобнажёнными на пляжах и тем возбуждаясь, – мастурбируют в кустах.
Мой, кажущийся с виду омерзительный интерес, обогащает мою Душу и носит характер эстетический.
Меня интересуют исключительно мужчины, ибо курящая женщина – всегда вульгарна, а та, которая нет – на фотографиях, видео, – она на самом деле, не курит, а лишь позирует за деньги.
Далеко не все курящие мужчины привлекают моё внимание, более того, – это должны быть курящие исключительно в определённых ситуациях.
Одна из этих «определённых ситуаций», это – когда мужчина одиноко сидит у стойки полу-сумрачного задымленного бара и непременно о чём-то отрешённо думает. Вот эта деталь: «отрешённо думает» – обязательное условие.
В одной его руке – стакан, а в другой – сигарета между пальцами. Топорно уставившись в одну точку, он сидит, ссутулившись и обмякнув, вдавив грудью в стойку, облокотившись на неё одним или двумя локтями и лишь изредка, по принуждению инстинкта, заторможено, как в замедленной съёмке, смыкает и размыкает веками глаза. Безразлично переводя, наконец, свой взгляд с безжизненной точки, он, чаще всего, рассматривает давно насмерть зазубренный типичный барный стакан: бестолково крутя его в пальцах, приподнимая угол и снова опуская, или равным образом потирая по одному и тому же месту большим пальцем руки.
Ему нет дела ни до музыки, ни до присутствующих, ни даже до напитка: всё это он намеренно игнорирует и поглощён лишь только своей глубокой думой, которая по отсутствию какого-либо выражения чувств в глазах и пространственного в них взгляда, – окончательно неразрешима. К этому заключению он пришёл некоторое время назад, а поэтому на его лице уже нет отражения перенесённых боли, страдания, переживаний. Нет и надежды. Ничего нет. Кроме пустоты и одеревенелости, которые временно прерываются глубоким затягиванием очередной дозы никотина, загоняя его в лёгкие, чтобы тут же, тяжело, небольшим рывком, вернуть его назад, выдыхая увесистый груз дыма с обрубками и обломками, накопленного в Душе. Освободив себя от этого частичного бремени, и тем, словно немного облегчив Душу, он на мгновение будто просветляется, резко закидывает в рот