и обвязала ремешком от Светкиной сумки. С такими оковами подруги справиться не смогли, и я спокойно нашла кошелек. Подъехало такси, я развязала подруг и потащила в машину. Вскоре обе были заботливо доставлены по домам.
На следующий день, в субботу, мы с Иркой договорились погулять после обеда.
Мы с Никой, моей четырнадцатилетней сестрой, сидели за кухонным столом, ждали обеда. Я смотрела, как мама заканчивает очередной свой ЗОЖный «шедевр». Динка, наша старшая сестра, училась в Москве и бывала дома на выходных. Сегодня она не смогла приехать, но обещала прибыть завтра, к Никиному выступлению: школа собиралась отмечать День отцов и устраивала стендап-шоу. Среди участников – Ника. Она была прирожденным комиком. Сейчас сестра готовилась – перед ней лежал листок с речью, она задумчиво что-то дописывала, а что-то вычеркивала.
Мама постелила на столешницу красивую салфетку, поставила сверху парадное блюдо и принялась фотографировать его для своего инстаграм-блога, посвященного правильному питанию и семейной жизни. Я терпеливо ждала, пока она сделает 100500 снимков котлет. Наконец, одна из фотографий маму удовлетворила. Она вернула котлеты на сковородку, три положила мне, три – Нике. Рядом поставила миску с салатом. Я скептически смотрела на зелено-рыжие шарики в моей тарелке.
– Это из чего? – спросила я.
– Куриное филе, йогурт, шпинат и морковка. – Мама села напротив со своей тарелкой.
– Просто вкусняшка, – мрачно сказала я и взяла вилку.
Никаких макарон и картошки. Никакого мяса, похожего на мясо. Так и живем. Мама всегда тщательно следила за нашим здоровьем и фигурами. Конфеты я ела только в гостях, дома сладкого просто не бывало. Когда я начинала возмущаться, мама приводила мне веские аргументы: я сильнее других склонна к набору веса из-за приема гормональных таблеток – у меня повышенный тестостерон. Если я перестану пить таблетки, по всему телу полезут мерзкие волосы, а лицо покроется жуткими угрями, зато я смогу есть тортики. Продолжу пить таблетки, но дам слабину в еде – и тут же стану огромной бочкой. Выхода нет. Жизнь – это мрак, тлен и шпинатные котлеты.
Мама сделала фото – со мной, Никой и котлетами – и уткнулась в телефон. Это было неожиданно, думаю, рожа у меня вышла та еще. А вот Ника успела не только улыбнуться в кадр, но и тряхнуть волосами, чтобы придать им объем. Эта засранка, в отличие от меня, ужасно фотогеничная, позировать и красоваться она просто обожает. Конечно, мама выложит эту фотографию в сторис, как всегда. Я закатила глаза и раздраженно вздохнула.
– Мам, у нас хоть раз в жизни будет нормальная еда?
– Это – самая нормальная еда! – возмутилась мама.
– Нет, я имею в виду еду.
– Чем же это не еда?
– Своим наполнением.
– А мне нравится мамина еда. От такой не потолстеешь, а то я уже в дверь нормально не могу зайти, вечно грудью бьюсь о косяки, – сказала Ника.
Я с завистью посмотрела на нее. В четырнадцать лет – третий размер груди! Мне бы ее проблемы… у Ники красивые формы: большая грудь, широкие бедра, ярко выраженная