и начали их бить и мучить, чтобы дурь всю выбить, ничего не оставить. Не очень осторожничали, сразу на радостях многих убили. Вознеслись освобождённые духи к Творцу с плачем и криком, а тот посмотрел сочувственно и говорит: сами же вы и виноваты, разбирайтесь теперь без меня, раз такую Карму всем учинили… с тех пор не вмешивается Творец в дела немирские, точнее, делает вид, а сам помогает неявно, да только не всем эта помощь ведома, и люди сильно на бывших духов злобу затаили, будто бы те недовольства Творца причиною. От духов потом чёрные маги пошли, у них колдовство в крови, а зовут их чёрными, потому что родом они со скал Чёрного грота. Иногда они и собратьев своих волшебству учили, всё надеялись, что те взамен их расколдуют, рассыплются их тюрьмы-тела и станут они вновь свободными. Но заклятие то необратимым оказалось… и уже которое тысячелетие в Немире мира нет».
Дочитав до конца страницы, Ленни осторожно отодвинул книгу на край стола. На душе у него было мутновато. Впервые он осознал, что само название «Немир» можно толковать и так: не мир. Созидание не было у Творца гладким: он учился на собственных ошибках, но расплачивались за них другие. В основу Немира был положен конфликт между материей и духом, между свободой творчества и ограниченностью, между людьми и высшими созданиями, наконец. Этот конфликт жил в памяти поколений, постоянно напоминая о себе. Возможно, неотмирки просто привыкли к подобному состоянию, раз даже пресловутый Беспредел не вызывает у людей паники, как будто это обыденность какая…
Ленни пристроил «Откровение…» на один из дальних стеллажей с намерением никогда больше его не касаться. Такое случилось впервые в его практике: словно поняв это, книга вдруг выскользнула у него из рук и открылась на последней странице. Изумлённый Ленни увидел сиреневый штамп КВ13…
Литература из запретной секции по ошибке оказалось в открытом доступе. И это ещё не всё: Амбер лично видел книгу в руках Ленни, но ничего не предпринял. Возможно, виною была проклятая рассеянность Хранителя; как бы то ни было, Ленни не собирался привлекать его внимание к этой проблеме.
Его не покидало ощущение, что он узнал гораздо больше, чем хотел.
Проведя день как в тумане, Ленни улёгся в постель пораньше, уповая, что полноценный сон его освежит. Надежды, однако, не оправдались. Его разбудили адский скрип половиц в коридоре и взбудораженные голоса, которые больше шипели, чем обменивались мнениями на нормальном человеческом языке.
«Опять!» – обречённо подумал Ленни.
– Нет, только не у меня в доме! – разобрал он, узнав, наконец, Амбера. – Они не посмеют!
Первым ощущением Ленни был страх. Чувство вины, связанное с той книгой из запретной секции, так и не утихло, в первую минуту Ленни подумал: это пришли за ним. Следовало хотя бы одеться, но он не мог пошевелиться.
В коридоре горел свет; тусклая полоска под дверью напоминала скупой на краски