на место верни… – устало обронил Амбер, но закончить не успел. С улицы раздался громогласный синхронный рёв:
– Король! Король!
Сантариал шагнул было к дверям, но остановился. По-видимому, он начинал догадываться, что обречён оставаться на пограничной линии порога без всякой надежды выйти из этого дома – по крайней мере, сегодня. Амбер махнул ему рукой, и архаик после некоторого колебания подошёл к ним. Ленни выглянул на улицу, но тотчас отпрянул: ему показалось, что у него началась морская болезнь. Судя по всему, такие же симптомы наблюдались и у остальных.
Ибо снаружи бесновалась стихия. На главной площади, как в огромной чаше, плескалось безумное людское море голов и воздетых к небу рук. И по этому морю на белоснежном коне, словно на корабле, плыл тот, о ком Ленни теперь знал всё из красочных немирских легенд.
В воздух взлетали цветы. Сотни роз, ещё даже не успевших распуститься. Вот западный склон и лишился весеннего убранства, с грустью подумал Ленни, и тут одна из роз влетела в окно и оцарапала ему щёку. Амбер захлопнул раму и запер на задвижку.
От созерцания вакханалии их отвлёк голос Рамзеса, уже побывавшего на улице:
– Ну всё, ребята! – в тихом отчаянии донеслось из-за их спин. – Раз он приехал – считайте, что Немира больше нет! Скоро нам всем придёт большая хана!
– Тебе точно придёт, – так же тихо отозвался Сантариал, не отрываясь от окна.
Ленни было забеспокоился, однако никто из них не проявлял признаков агрессии. Напротив, выражение глубокой озабоченности, появившееся на лицах окружающих, на мгновение стёрло даже их индивидуальные различия.
– Ленни, на твоих руках кровь, – негромко сказал Амбер и протянул ему носовой платок. Проклиная садоводов и их любовь к колючим растениям, Ленни приложил платок к щеке.
– Надо же, какой! – глубоко вздохнув, со смесью возмущения и восхищения проговорил Рамзес. – Никто ведь не знал, что он приедет! К чему бы такая таинственность?
– Вот именно, – прошептал Сантариал.
– Видишь? – Рамзес ткнул Амбера в бок, кивнув в сторону архаика, – даже им ничего не сказали!
– А может, это и к лучшему? Плохие новости обычно слишком торопятся…
– Амбер, ты у нас историк, – заметил Сантариал, – вот и занимайся историей.
– А почему эти новости плохие? – недоумённо спросил Ленни, стараясь по мере сил разрядить обстановку.
– Дубль два, – скривился Рамзес, – для беспамятных: было предсказано, что Галахад придёт и спасёт Немир. Только что говорили!
– И что тут плохого?
– Раз он здесь, значит, нам действительно грозят все предсказанные ужасы и бедствия, – важно предрёк Рамзес.
– Но разве все не спасутся?
– Кто тебе сказал, что все?!
– Амбер, я не понимаю, чем ты тут занимаешься, – произнёс Сантариал, отвернувшись, наконец, от окна. – Человек совершенно не осведомлён…
– И политически