закинув карабин за спину, предупредила Полина.
Андерс кивнул и пошёл в чащу собирать хворост. Озабоченно взглянув на маленький краешек ещё не спрятавшегося за горы светила, она торопливо поставила палатку.
Темнело быстро. Скоро только свет от костра освещал лагерь. В котелке вскипела вода. Полина бросила туда веточки смородины, покрытые только что проклюнувшейся листвой, листья брусники, добавила листового чая. Выкопала из золы тушку утки, очистила от засохшей глины, разрезала на куски.
– Присаживайся, – пригласила Андерса. – Бери мясо, хлеб, наливай чай, вот консервы разогрела, ешь. Дорога дальняя, силы нам потребуются, – забыв о недавней ссоре, хлебосольно угощала она.
Андерс сел за импровизированный стол. Уставший за длинную, тяжёлую дорогу он с жадностью накинулся на пропеченное, попахивающее дымком мясо. Полина, заметив, как он проголодался, подкладывала ему всё новые куски. Потом с наслаждением, неторопливо они пили сладкий, пахнувший травами чай.
– Все было очень вкусно. Спасибо, – поблагодарил Андерс.
– На здоровье. Рада, что понравилось, – откликнулась она.
Костёр догорал, угли под дуновением ветерка багрово вспыхивали. Полина сняла вязаную шапку, заплела волосы в косу и уложила на голове, как корону. Неяркий свет луны и отблески костра освещали чёткий овал лица с высокими скулами, небольшой, слегка вздернутый нос, соколиный разлёт бровей над большими, загадочно мерцающими глазами. Андерс задумчиво разглядывал свою спутницу.
«Зря мы ссорились всю дорогу. Она, конечно, не подарок, но и я вёл себя не лучшим образом. Может, попробовать с ней иначе?» – размышлял он.
– Знаешь, мне приятно быть в твоём обществе и вовсе не раздражают твои женские капризы, – произнёс он, нарушив затянувшееся молчание.
Его рука легла поверх маленькой ладони. Милое выражение на лице Полины резко изменилось, в глазах загорелась насмешка:
– Неправда, Андерс. Моё общество тебе уже опостылело, и не говори, пожалуйста, что я тебе нравлюсь.
– А почему бы и нет? – улыбнувшись обольстительной, покоряющей женские сердца улыбкой, попытался он продолжить игру.
– Потому, что женщина безошибочно чувствует отношение к ней. Да и ты, если честно, не герой моего романа, – она говорила, не отводя глаз от его лица, и откровенная радость, что смогла его задеть за живое, засветилась в них. Неторопливо убрав руку из-под его ладони, она потянулась как кошка.
– Чем же я плох для тебя?
– Ты похож на кота, который брезгливо отряхивает лапы, дотронувшись до воды. Тебе здесь всё не нравится, и я в том числе. Понимаю, маловато у нас, как ты выражаешься, цивилизации, да и я не подхожу под ваши мерки, но ведь никто тебя сюда не звал, – Полина повернулась и пошла к палатке.
Он забрался в их маленькое убежище следом за ней. Полина лежала, закутавшись с головой, повернувшись лицом к стенке. Усталость от тяжёлого перехода давала о себе знать. Андерс провалился в сон, словно в чёрную яму. Проснулся от ощущения одиночества.