лица.
– Как ты? – горячий шёпот коснулся губ, разжигая огонь в крови. Хотелось забыть всё и отдаться во власть нахлынувших чувств, но где-то в груди маленьким факелом загорелся ровный холодный свет, который всегда в такие минуты мешал ей. Она отстранилась, высвобождаясь из его объятий. Взглянула в мерцающие при луне серебристым светом глаза.
– Мне замечательно. Всё, что наползало из темноты, исчезло.
– Почему же ты уходишь из моих объятий? – удивился он.
– Не хочу продолжения.
– Почему? – от волнения у него прервался голос. – Я не привлекаю тебя как мужчина?
– Нет, дело не в тебе, а во мне. Я всегда такая. Не обижайся, но я не могу. Завтра на рассвете нам предстоит покорить перевал. Давай спать.
– Ум правит тобой даже в такие минуты. Никто из женщин Делира не пренебрегал мной, – Андерс, от вскипевшего в нём гнева, был готов поджечь этот замерзший, окаменевший мир вместе с маленьким чудовищем, стоявшим перед ним.
– Не надо, Андерс. Я не думала, что ты на меня так обидишься, – тихо попросила Полина.
– Иди спать. Я посижу у костра, – резким голосом приказал он.
– Как хочешь, – вздохнула она, сожалея, что он не захотел её понять.
Первая победа
Забравшись в меховой спальник, Полина согрелась и начала засыпать. Вдруг на грани сна и яви ей послышался рокот барабана. Нет, это был не барабан. Это стучал бубен шамана, его ритмичный стук приближался, нарастал, заставляя биться сердце в такт его ударов. Кровь, словно пламя вспыхнула в жилах и огненным потоком понеслась по всему телу, пробуждая то, что спало в ней в ожидании своего времени. Ритмичный стук бубна сопровождался мелодичным перезвоном колокольчиков, в их перезвон тихо вплелась неясная песня свирели. Звучание всё новых и новых инструментов нахлынуло неожиданной мощной волной, сливаясь в удивительно прекрасную музыку. Прилетевший ветер подхватил мелодии, и они, словно прозрачные разноцветные нити, полетели по воздуху, сплетаясь в кружево волшебного узора. Откуда-то, из глубины подсознания, всплыли слова на древнем, тысячи лет назад забытом языке. Они вплелись в нарисованный музыкой узор, и ветер подчинился словам Силы. Теперь, по её желанию, он мог сровнять с землёй горы или неясно погладить головку у одуванчика, не сдунув ни одну пушинку; одно для него было невозможно – вырваться из волшебного плена.
Выбравшись из палатки на рассвете, Полина вспомнила сон. Да и сон ли это был? Музыка, услышанная на грани яви, пробудила память предков, что дремала в ней, ожидая своего часа. Лишь только Полина напела слова, легко пришедшие на ум, как над ухом тонко, как флейта, запел ветер. Чтобы не разбудить до времени силы, дремавшие веками, она замолчала.
Утром испортилась погода. Небо заволокло серыми тучами, непрестанно сыпал мелкий, колючий снег. Кодар не хотел открывать свои тайны. Седловину перевала закрыл густой туман. Подъём становился всё круче. Сплошные каменные осыпи ещё больше усложняли путь. Несмотря на специальное одеяние, сырой,