Только сейчас Келен заметила, как внутри у нее, под слоем кожи и мышц, застрял маленький узелок, наматывающий на себя ее нервы, как ручка пленку кассеты. Поэтому она чуть не пропустила объяснения Дженни о том, как попасть обратно в лес без посторонней помощи.
– Можешь сказать мне сейчас, о чем ты вспоминаешь первым делом, когда речь идет об этом месте?
Келен прикрыла глаза. Здесь не надо было долго раздумывать. Бесконечная высота и свист ветра в ушах…
– Что ж, значит, именно там ты сумеешь найти сюда вход.
– Мне что, опять с крыши кидаться?
– Возможно. Но такое бывает редко. Скорее всего хватит простой смекалки и окружающих факторов.
Узелок в груди зашевелился. И тут Келен вспомнила.
– Мисс… Дженни. Когда вы говорили о вашей работе, то упомянули, что она небезопасная. Почему?
Дженни удивленно и неоднозначно посмотрела на нее – поврежденный зрачок немного окосел, точно инопланетная антенна, потерявшая связь с родной планетой.
– Потому что мы боремся с человеческими страхами. А в нашем мире любой Страх, к сожалению, хотя может и к счастью… материален.
Келен сморгнула. Дженни смотрела на нее глазами цвета недозрелого винограда.
– Я вас не понимаю.
– Страх того, что за тобой следят; Страх заходить в пустой дом; Страх пауков; Страх темноты и закрытых пространств; Страх подавиться мармеладным медвежонком – абсолютно любой Страх, который только встречается в этом мире, имеет воплощенную и осязаемую форму.
– Что это значит?
– Страхи – монстры, которые родились благодаря человеческой фантазии. Мы – охотники на монстров. И надо сказать, это является не нашей последней задачей.
Все это время от нее умышленно скрывали обратную сторону медали сего места. И это была уже вторая подлость, похуже первой, с которой столкнулась Келен. Злость и неприязнь к Воскресшим и их вранью росла в ней с быстротой подступающей рвоты.
– Сколько людей погибло здесь? – с саркастичным ужасом спросила она.
– Очень много, – без тени иронии ответила Дженни.
Она говорила глухим невнятным голосом, точно водяной, чьи связки изрядно отсырели. Очертания всего вокруг опасно расплывались.
– Подождите! – Келен, не мигая до слез, вцепилась взором в Дженни. – Я отказываюсь! Я не останусь с вами! Отпустите меня! Договор отменяется – слышите?! – он отменяется! Вы соврали мне!
– А вот и неправда ваша. – Теперь приходилось изо всех сил напрягать слух, чтобы расслышать слова девушки. – По-твоему, мы отправим совершенно неумелых новичков делать то, чему учимся годами? На время испытательного срока ты в полной безопасности, Келен. А пока что…
Келен стремительно проваливалась в подступающую к ней темноту. Она засыпала? Или просыпалась?
– Увидимся.
Вокруг нее все сквозило сыростью и прохладой. Щека Келен неприятно упиралась во что-то твердое, липкое и слишком шершавое, чтобы оказаться автобусным окном.
– Девушка?
Не первый раз Келен обнаружила себя лежащей ничком на земле. Это