я от приятных поцелуев влажных,
готов отдаться любым любовным позам.
Я разделён на сны в сражениях разных,
на растерзание отдан пьяным розам.
На гребне волн русалкой ты всплываешь,
в объятьях телом своим тесным,
меня с твоей душой немедленно сплетаешь,
своим набегом поднебесным.
В сумерках любви
Мы в сумерках потерялись на небесах,
мир во тьму погружался на синеющем лоне.
Праздник заката проходил на дальних холмах.
Никто не увидел дружбу наших ладоней.
Порой в руках моих, как монетка,
осколок солнца разгорался впотьмах,
душа леденела, вспоминая брюнетку,
про нашу печаль и о наших грехах.
И всё же, где ты блуждала ночами?
С какими людьми, какие слова говорила?
Ты далеко, тогда мне очень печально,
любовь накрывает волной мои крылья.
Книга, падая в сумерках, просится в руки,
раненым псом мой плащ прикорнул на полу.
Каждый раз ты удаляешься для нашей разлуки,
когда вечер смывает статуи, убегая во мглу.
Ты мои краски и кисти
За пределом неба повисла половинка луны.
Качается ночь, кочует, роет в глазницах норы.
Горем, бессчётные звёзды в лужах отражены,
а между бровей скорбь раздвигает шоры.
В сердце бьётся безумной судьбы маховик,
кузня синих металлов, ночь молчаливой сечи.
Девочка ветром издалека, посылает свой лик,
изредка сверкает её взгляд в поднебесье.
Буря злобы, ненастье, мольба из последних сил,
а ты паришь над сердцем моим, гнезда не свивая.
Раздробленные корни ветер развеял с могил,
на другой стороне он валит наземь деревья играя.
Милая девочка, колос, взъерошенный дым,
ты сплетаешь ветер из светящихся листьев.
Белый пар от пожара за перевалом ночным.
Что мне сказать тебе? Ты, мои краски и кисти!
Ты жаждой меня спалила, значит пора пришла,
новым путём пойти, улыбок твоих избегая.
Мутными вихрями ливней молчат колокола,
с этой поры нет смысла трогать её и печалить.
По глухой дороге боль свою унесу.
Буду там, где ни грусть, ни зима,
её глазища, глядящие сквозь росу,
не смогут настигнуть меня.
Испуганные сны
Моя душа в твоей груди,
мои крылья дают тебе свободу.
Всё, что дремлет у тебя внутри,
я речью донесу до небосвода.
Ты каждый божий день неугомонно,
приходишь, как роса к бутонам,
спешишь за горизонт бесцеремонно,
как вечная волна в кочевье сонном.
Ты, мачта на ветру, твой вид неумолим,
своим напевом достигаешь дали.
Грусть твоя порождает траур, а ты с ним,
встречаешь боль прощанья на причале.
Ты похожа на тропу и тусклые огни,
вся