расшнуровывал один конек на Дае, а Юм – другой. Хотелось спать – голову не поднять… Но дома тоже была елка. Громадная, так что Дай голову все-таки поднял. И подарки, и опять всякие волшебные чудеса, и золотая мишура, и огоньки. И среди подарков эта музыкальная штука с клавишами, большая – Дай тихонько сыграл (а что еще он мог им подарить?) самые любимые песенки, а Юм молчал-молчал, слушал-слушал, а потом стал так же тихонько петь. Очень красиво получилось. Потом Юм позвал под елку, и та вдруг заняла весь мир. Пахло смолкой и мандаринами, и на каждой ветке – чудеса: говорящие зайцы или летучий корабль. Юм обнял его, как маленького, и тихонько-тихонько, почти без слов, запел колыбельную. Дай так и уснул, глядя, как на темной колючей лапе медленно кружится большой золотистый шар, и где-то там вверху в ветках путаются летучие разноцветные огонечки.
6. Corona Astralis
Но утром еще ничего не закончилось! Юм никуда не исчез! Он сам разбудил Дая рано-рано, когда за окнами все еще была черная новогодняя ночь, принес молоко и пряники. А Артем их поторапливал. На столе поблескивала новогодними обертками гора подарков – никогда столько еще… Юм выглядел так, будто не ложился, и на голове – совсем уж непонятная система кос. Но, умывшись, он взял и сложно замотал всю получившуюся красоту черной поблескивающей лентой, только длинные серебристо-черные хвосты кос остались свисать на плечи. Еще Юм заставил наряжаться во все новое, непонятное, тоже многослойное и золотисто-зеленое, а шапочку можно старую, любимую с зелеными камешками. Ну да, праздник, первый день года – только почему Юм так строг и тих, а Артем напряжен? Он тоже был в праздничном. А Юм платье надел простое, черное, похожее на рубашку, и потом прямо так, в нем одном, вышел на мороз. Но ему никогда холодно не бывает… Юм затолкал Дая на заднее сиденье и сам влез, обнял. На беленьком сиденье рядом с Артемом лежала высокая охапка особенных одеяний Юма, антрацитово-черных, пугающе поблескивающих мелкими прозрачными камнями.
Опять они летели втроем высоко-высоко, прямо под колючими звездами, наверно, там, где летал ночью волшебный дракон… Какая напряженная тишина. Что это значит – Юм будет работать? И куда теперь? Это все вчерашний разговор про «нельзя тянуть»? Тонкая легкая рука лежала на плечах Дая, но казалось, что Юм где-то далеко. За много-много веков, за много миль. Это уже было совершенно иное существо, чем тот, кто недавно разбудил. Очень далекое. Тоскуя, Дай все косился на точный профиль Юма, напоминающий что-то невозможно древнее из исторических энциклопедий. Хотелось спать, мерещились вчерашние слоны, блеск и стук коньков, музыка, дымчатые переливающиеся планеты над верхушками елок… Синее сияние… Жизнь не казалась явью, потому что вот он – Юм. Как это так: здесь, в Венке, в люггере Артема, где тут вот рядом на заднем сиденье лежат какие-то папки с документами, – и Юм здесь на самом деле? В реальности? Нежный пламень расправляется в душе, если прошептать про