мы неподалёку от местного леса.
«Интересно, как отнесётся местный леший к вторжению на его территорию конкурента?» – мелькнула у меня в голове мысль. Впрочем, спросить у своего спутника я не успела – Цирин уже развернул военный совет.
– До Голых Скал нам придётся добираться пешком, – говорил профессор. – А это несколько часов ходьбы. Уже вечереет. Так что предлагаю заночевать здесь. Согласны?
Конечно, мы были согласны. Тащиться невесть куда на ночь глядя ни у кого желания не было.
Утро… Нет, правы умные люди, утверждающие, что утро добрым не бывает… Проснулись мы с профессором из-за развернувшихся над нами боевых действий: ягоды, грибы, шишки в буквальном смысле сыпались на наши незащищенные головы.
А неподалеку от нашего импровизированного лагеря выяснили отношения Даня и местный леший, маленький сморщенный старичок. Именно этот старичок и пытался своим «дождем» согнать с места конкурента и его спутников. Профессор, вздохнув, сделал пасс рукой, и лешии замерли истуканами. «Дождь» сразу же прекратился.
– Ну и что вы не поделили? – мрачно поинтересовался Цирин. Местный хранитель леса лишь гневно зыркнул на мага, но промолчал. А вот Даня ответил:
– Мы, можно сказать, вторглись на чужую территорию. Да еще и без спроса.
– Понятно, – кивнул профессор и, отменив действие заклятия, повернулся к старичку: – Вы уж простите нас, пожалуйста. Действительно, нужно было сперва у Вас, как местного хранителя леса, разрешения спросить.
Леший фыркнул, но всё же смягчился:
– Вы же маг? Вон как ловко нас остановили. Помогите мне с лесной речкой, а я взамен вас завтраком накормлю.
– Договорились. Что нужно делать?
Речка была старая. Водяных и русалок в ней не было никогда, но местным крестьянам это было только на руку: купались здесь они без страха быть утащенными под воду.
Пару лет назад речка начала, как выразился леший, «уставать». Но даже в таком, «уставшем», состоянии она исправно кормила всех людей в округе рыбой, а живших в ней лягушек – комарами. Всё случилось несколько дней назад.
– Ума не приложу, в чем дело, – сокрушенно вздыхая, рассказывал ведший нас старичок, – но она вдруг за ночь обмелела, да так, что вся оставшаяся в ней живность к утру уже погибла. Я, конечно, все убрал, но не дело это – лесу без речки быть. Попытался наносить воды, а она сразу же испаряется. Жутко даже стало…
Цирин шел молча, с задумчивым видом кивая в такт словам лесовика. Даня все время недовольно хмурился, а я понять не могла, что же такое происходит в местных лесах, так как ничего подобного нам в академии не рассказывали.
Река действительно была совершенно сухой, а еще от нее исходил какой-то странный запах, как будто мертвечиной пахло. Профессор несколько минут внимательно изучал пересохшее русло, шептал себе под нос какие-то заклинания, потом повернулся к лесному хозяину:
– Вы ничего необычного последнее время